Россия – страна «патерналистской» политической культуры, когда население решение всех своих насущных проблем перекладывает на власть. Этим и можно объяснить небывалую популярность в массовом сознании чудовищных этнических мифов. Ведь государство, не в силах решить социальные проблемы своих граждан, пытается отвлечь их внимание через культивирование «образа врага». Сегодня главный недруг – Запад. А перманентно, на протяжении многих лет, – жители Северного Кавказа. Причины ксенофобии (будь она обращена внутрь или вне страны) одинаковы – это недееспособность власти.

На пороховой бочке кавказофобии

Северо-Кавказский институт Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) принял молодежный форум под названием «Профилактика конфликтов в студенческой среде Республики Дагестан и Ставропольского края» (КАВПОЛИТ начал рассказ о нем в статье «Зыбкое «завтра» Кавказа»).

К счастью, это была не банальная экспертная дискуссия (как это часто бывает, rex in se): в аудитории собрали несколько десятков студентов института – тех, о ком, собственно, и шла речь. Одним из организаторов «круглого стола» был исполнительный директор некоммерческого партнерства «Толеранс», глава Совета старейшин кумыкского народа Абсалитдин Мирзаев. Он сразу объяснил, почему площадкой для форума выбран именно Пятигорск: «Ставропольский край является скрепой для коренного населения шести национальных республик, а климатом взаимоотношений края и Дагестана определяется вся ситуация на Северном Кавказе».

Эти связи исторически преемственны. В Ставрополе как губернской столице в 1837 году была создана первая на Северном Кавказе классическая мужская гимназия, которая была признана одной из лучших в империи при директорстве выдающегося просветителя Януария Неверова. Его основная заслуга в том, что педагог разработал программу обучения русскому языку детей из горских республик: черкесов, осетин, карачаевцев… А сегодня, спустя почти два века, в вузах Ставрополья учится более полутора тысяч ребят из Дагестана, проживает же в крае почти 90 тысяч дагестанцев (по официальным данным).

Как видно, процесс взаимопроникновения культур неостановим. Но он также неизбежно связан и с проявлениями кавказофобии, которую активно «раскачивают», по словам Мирзаева, эксперты, журналисты, политики (то есть те, кого принято называть «лидерами общественного мнения»). Мирзаев привел несколько примеров из ставропольской прессы. Например, выступление директора Нефтекумского политехнического колледжа о том, что именно ребята из Дагестана являются главными нарушителями общественного спокойствия, и за малейшую провинность их нужно исключать без права на восстановление.

По мнению Мирзаева, отношение ко всем студентам, вне зависимости от национальности, должно быть одинаково – и основываться только на требованиях закона. По этой же причине эксперт горячо раскритиковал планы по принятию Кодекса поведения молодежи СКФО, на что еще недавно упирало полпредство.

В этот же ряд Мирзаев поставил и отношение к лезгинке, которую сегодня иные эксперты называют пугающим термином «этнодансинг». Он привел такую «живую» картинку: зашел в кафе на подъезде к Пятигорску и с удивлением узнал от тамошних работников, что им запрещено ставить для посетителей лезгинку. И, оказывается, такой негласный запрет действует во всем городе.

«В Дагестане политику заменило насилие»

Некоторые эксперты, работающие на северокавказском «поле», являются активными сторонниками теории «столкновения цивилизаций» – исламской и христианской. Мирзаев убежденно выступает против этой концепции: по его словам, те же самые процессы, что происходят между русскими и кавказцами внутри Ставрополья, едва ли не острее переживаются внутри самого Дагестана – между жителями горных и равнинных территорий.

От межэтнических вопросов Мирзаев быстро перешел к обсуждению радикализма – проблемы многократно более актуальной для самого Дагестана. Причины радикализации молодежи эксперт видит в межпоколенческом конфликте, то есть тотальном отрицании прежних поведенческих моделей, которые «впитывались» в советские годы. Один из показателей этого – распад института старейшин (алемов), который стремительно теряет свой авторитет.

Существование межпоколенческого конфликта, по мнению Мирзаева, и может объяснить то, что сегодня «в лес» уходят вовсе не маргиналы, а ребята вполне образованные, порой интеллектуалы. А объединяет их то, что они чувствуют себя не реализованными в жизни. «В основе всего лежит протест! В Дагестане нет политики, ее заменило насилие и тотальная, всё пронизывающая коррупция. И эти ребята [ушедшие в лес] выросли в культе денег, они видят только несправедливость», – говорит Абсалитдин Мирзаев.

Поддержал коллегу и директор Северокавказского центра исламских исследований Руслан Гиреев, приведя такую цифру: проведенные центром социологические замеры среди молодежи Дагестана демонстрируют, что готовы на вооруженный протест против «системы» от 1,5 до 3% ребят. Впрочем, и это уже чрезвычайно много – даже десятки людей (не говоря уже о сотнях) могут держать в стране целую республику много лет.

Ненависть – оружие политиков

Главным экспертом на форуме была руководитель направления «Политическая экономия и региональное развитие» Института экономической политики (имени Егора Гайдара) Ирина Стародубровская – один из крупнейших в стране специалистов по Кавказу. Правда, студенческая аудитория требовала от нее не академичности, а простоты изложения, так что ученый рассказала студентам «притчу» о Чужаке.

В далекие годы, когда средневековые города были отделены друг от друга бездорожьем, чумой и разбойниками, в каждом было замкнутое сообщество. Все знали друг друга в лицо, и появление каждого нового члена коммуны было сродни открытию. А захаживали сюда нечасто: ваганты, миннезингеры, монахи… Сегодня же мы живем в мире, когда вокруг нас на улицах, в магазинах, в кинотеатрах гораздо больше людей, которых мы не знаем (тех самых чужаков), нежели тех, кто нам знаком. И потому у нас подспудно возникает ощущение постоянного страха, ибо незнакомое всегда предстает в подсознании как опасное.

Так вот, все это рассказано было Ириной Стародубровской не красного словца ради. Современная социология и описывает то, что происходит в полиэтничных регионах, именно так. Например, Клод Леви-Стросс всё человеческое сознание описывал с помощью «бинарных оппозиций», среди которых, пожалуй, самая главная и есть «Свой – Чужой». Вся политика черпает свою «энергию» именно из этой биполярности человеческих взаимоотношений и оценок, выступая инструментом объединения «Своих» и отражения угрозы со стороны «Чужих».

Жаль, что эксперты на форуме в своих оценках осторожничали и не решались на политические обобщения. Не прозвучало главной, как мне кажется, идеи, объясняющей почти все происходящее в современной России. Когда в обществе отсутствует некая позитивная, объединяющая, прогрессивная идея, людей проще всего объединить, мобилизовав вокруг образа Врага или Чужого.

Только так и можно объяснить тренд на кавказофобию, избранный большой частью экспертного сообщества, федеральными телеканалами, многими провластными и оппозиционными политиками. Ведь куда проще обратить нереализованную энергию масс не на решение насущных проблем страны, преобразование их микрокосма, а на уничтожение любого, кто имеет другой цвет волос, глаз, говорок, форму носа…

Замкнутый круг патернализма

Диагноз поставлен, пациент – всё российское общество. А как его лечить? Ирина Стародубровская пыталась добиться от приглашенных на форум студентов ответа: что вам нужно, чтобы жить в мире и дружбе с представителями других этносов? Те смущенно молчали.

По формальным признакам, всего достаточно: при правительстве Ставрополья есть молодежный этнический совет, который проводит «уроки толерантности», молодежные саммиты. В одном отдельно взятом вузе (в стенах которого и проходил форум) тоже, вроде бы, всё в порядке: когда ректор Галина Малахова спросила у ребят, есть ли в их среде конфликты, те ответили молчанием. То ли от робости, то ли вправду все хорошо. Те, что побойчее, вспомнили, что в институте проводятся спортивные и культурные мероприятия, научные конференции, на которые приезжают ребята из разных республик, завязывая дружеские отношения.

Но почему-то на фоне этой кажущейся благости по всему Ставрополью и всей России неуклонно растет и русский, и кавказский национализм, пожирающий общество изнутри. Куда же, вырастая, деваются эти робеющие ребята? Почему превращаются в «бытовых» ксенофобов, злобно шипящих при виде любого инородца.

Как ни поразительно, но сами педагоги, этих ребят воспитывающие, все надежды возлагают исключительно на власть. Ректор Галина Малахова считает, что молодежных мероприятий много, но все они работают несистемно. Объектом критики выступил лагерь «Машук»: по мнению педагога, отдача от него минимальна (о чем, кстати, говорит и сам Хлопонин), поскольку лагерь не встроен в единую систему отбора участников на местах и последующей реализации их проектов. «Так не пора ли нам вернуться к системе воспитания патриотизма?» – риторическим вопросом завершила Малахова свое выступление.

Подхватила эту мысль заведующая научно-исследовательским центром социально-экономических и политико-правовых исследований Северо-Кавказского института РАНХиГС Екатерина Агеева. «Какие бы ни были собственные инициативы, но этого недостаточно. Нужно управленческое воздействие, не хватает распоряжения сверху. Можем же мы восстановить нормы ГТО».

Конечно, слышать такие вещи из уст уважаемого ученого было неловко.

К счастью, не только мне.

Ирина Стародубровская, взявшая слово в конце дискуссии, мудро подытожила, что уповать на государственную машину идеологического воздействия, как в советские годы, – неверно и опасно. Необходимо поддерживать местные инициативы – те, которые рождаются на местах. Например, в сфере межкультурной коммуникации: чтобы студенты не ждали, пока им проведут какой-то высокобюджетный форум, а собственными силами организовывали какие-то культурные или спортивные мероприятия. Ну что придумывать: пускай фольклорный ансамбль начал бы учить всех желающих другой национальности этническим танцам – и не важно, барыне или лезгинке.

Печальные в общем впечатления оставил форум, лишний раз подтвердив лично для меня, насколько извращена в России политическая культура. Что в студенческой среде, что даже в интеллигентской. Люди свято ждут, когда же «барин приедет и рассудит», оправдывая этим собственную интеллектуальную лень и социальную апатию. А чего же тогда удивляться, что и бодро поставляемую госпропагандой кавказофобию носители этой «патерналистской» политической культуры воспринимают за чистую монету. Ведь они привыкли верить власти во всем.