События 16 апреля 2011 года навсегда войдут в новейшую историю Татарстана как публичное демонстрирование пророссийской и антироссийской ориентации разных групп гражданского общества республики. Прошедшие в этот день и в одно и тоже время митинг «В защиту русского языка в Татарстане» (организатор – Общество русской культуры Республики Татарстан) и пикфет «В защиту татарского языка в Татарстане» (организаторы – Союз татарской молодежи «Азатлык» и Татарский общественный центр, быстро перешедший впоследствии в митинг, показали одно: в Татарстане назрел, если не сказать даже больше – перезрел, вопрос о русском языке.

В 1990 году в период так называемого «парада суверенитетов» был принят в Татарстане закон о двух государственных языках, по которому русский и татарский языки объявлялись государственными на территории республики и их изучение в средних учебных заведениях вводилось как обязательно-принудительное. Несмотря на то, что в зарубежных странах подобная практика отсутствует (ни в Финляндии и Израиле с двумя государственными языками, ни в Швейцарии с ее четырехязычием поголовного принудительного обучения в школах всем государственным языкам нет), в Татарстане двуязычие было внедрено в форме обязательный компонент школьное образования. Первоначально ничего негативного в этом никто не видел, однако ситуация в дальнейшем пошла в худшую сторону: количество часов на обучение русскому языку и русской литературе стали уменьшать, а количество часов, выделяемых для татарского языка, наоборот, увеличивать. Как нетрудно догадаться, делалось это за счет русского языка. В результате через двадцать лет русские увидели, что татарскому языку их дети как не научились говорить, так и не научились, а вот грамотность в области русского языка резко пошла вниз.

Неоднократные письма к татарстанским чиновникам от образования результата не имели. В Интернете даже было создано сообщество «Русский язык в Татарстане», которое только открыло для всеобщего обозрения всю катастрофичность ситуации с русским языком в регионе. Попытки диалога с местными татарскими чиновниками со стороны русской общественности ни к чему не привели: те упорно отказывались признавать наличие проблемы. Более того, робкие попытки русской и сочувствующей им пророссийской татарской общественности высказаться об этой проблеме приводили буквально к агрессивной реакции татарских национал-сепаратистов. Поняв, что конструктивного диалога, на чем всегда настаивала русская общественность, не получается, Общество русской культуры Татарстана организовало 16 апреля 2011 года санкционированный митинг «В защиту русского языка в Татарстане» в Казани. Узнав об акции русской общественности, татарские националисты из Союза татарской молодежи «Азатлык» и Татарского общественного центра, решили организовать свой ответный пикет. Городские власти дали на это добро.

Дальше ситуация всем уже известна: татарские национал-сепаратисты развернули плакат с надписью «Чемодан, вокзал, Россия!». Русская и пророссийская татарская общественность скандировала клич «Татарстан – часть России!».

Власти никаких выводов не сделали. И ситуацию стараются замять, не пытаясь ее конструктивно разрешить. В итоге опять гражданскому обществу пришлось инициативу брать на себя и начать хоть какой-то диалог. Неплохой такой попыткой явился круглый стол на тему «Двуязычие в Татарстане: идеалы 1990-х и реалии 2000-х годов», организованный 28 апреля 2011 года Обществом русской культуры Республики Татарстан в ДК медработников (в Доме дружбы народов Татарстана проводить это столь нужное мероприятие запретили). На заседание круглого стола пригласили здравомыслющую часть татарской и русской общественности, чтобы попытаться в спокойной обстановке выслушать аргументы обеих сторон и придти к некому общему выводу, если это получится. Стоит здесь отметить, что сама инициатива проведения этого мероприятия принадлежит Михаил Щеглову, председателю казанского отделения Общества русской культуры РТ, а не чиновникам, курирующим межнациональные отношения в Татарстане, которые как раз мешали в организации столь необходимой дискуссии. Гражданская инициатива снизу нашла поддержку и со стороны русской, и со стороны татарской общественности, которые договорились, соблюдая определенные правила приличия (не переходить на личные оскорбления и т.п.), обсудить столь животрепещущий вопрос. Это, кстати, отметил член Общественной палаты Татарстана Раис Тухватуллин, назвав подобную встречу первой в новейшей истории Татарстана, когда представители русской и татарской общественности готовы в мирной, неуличной обстановке обсудить языковой вопрос.

«Меня не волнует, хотят ли русские учить татарский язык, меня волнует возможность татарам учить свой татарский язык», — сказал Тухватуллин. По его мнению, потребность в знании татарского языка в Татарстане нулевая.

Председатель Общества русской культуры Татарстана, профессор Александр Салагаев рассказал, что сам в 1990-е годы активно интересовался татарской культурой, изучал татарский язык, посещал татарские театры, но после того, как столкнулся с откровенной русофобией со стороны отдельных представителей татарской интеллигенции, его интерес ко всему татарскому стал сходить на нет. «После того, как я посмотрел татарский спектакль, а потом и одноименный фильм „Зулейха“, то увидел каково на самом деле отношение к русскому народу», — признался профессор. Действительно, «Зулейха» — произведение, написанное татарским эмигрантом Гаязом Исхаки (1878-1954), который прислуживал властям Турции и творчество которого сейчас зачем-то активно проталкивается в татарские массы, не отличается политкорректностью, а снятый по нему одноименный фильм является ярким примером зоологической русофобии. Кажется, эту пьесу до сих пор ставят в татарских театрах.

Александр Салагаев считает, что сегодня нет различий в объеме часов, выделяемых на татарский языки, в русскоязычных и татарских школах: в обеих видах учебных заведений татарский язык преподают в равных количествах часов. А должно быть все-таки так, чтобы в татарских гимназиях татарского языка было больше, а в русскоязычных школах больше было русского языка, что вполне логично. Но, к сожалению, профессор вынужден был констатировать совершенно иную картину: в русскоязычных школах Татарстана количество часов на русский язык и русскую литературу выделяется меньше, чем в школах других регионов России, за то количество часов, выделяемых на татарский язык, значительно больше, причем это делается в ущерб русскому языку. Дело доходит уже до того, что абитуриенты из Татарстана не могут поступить на русский филфак Казанского университета только потому, что они на ЕГЭ по русскому языку не набирают нужного количества баллов, в то время как абитуриенты из других регионов России без проблем поступают на языковые отделения татарстанских вузов.

Директор Центра этнологического мониторинга Всемирного конгресса татар, доктор исторических наук Дамир Исхаков, который сам является противником принудительного обучения русских татарскому языку, заявил, что до сих пор нет никаких исследований о потребности русских Татарстана в татарском языке. Татарский этнолог признал, что те учебники татарского языка, которые издаются в Татарстане, написаны не для школьников, а для людей, как минимум, с ученой степенью: «Ко мне часто обращаются мои русские соседи по подъезду с просьбой помочь сделать домашнее задание по татарскому языку для их детей. Когда я сел за учебник татарского языка для русских школьников, то просто поразился тому насколько чудовищно сложные задания дают детям! Тут и не каждый кандидат наук по татарской филологии сможет их выполнить!»

О том, что учебные пособия и учебники по татарскому языку для русских школьников, издаваемых в Татарстане, настолько плохого качества, что они отбивают любое желание изучать татарский язык, уже давно стало притчей во языцах. В начале 1990-х годов, когда вводился татарский язык в школы как обязательный предмет для обучения, заведующий кафедрой иностранных языков Казанского ветеринарного института Игорь Львович Литвинов, будучи великолепном методистом и преподавателем иностранных языков и прекрасно понимая, что для русских детей татарский язык все равно что иностранный, разработал отличную методику изучения татарского языка нетатарскими детьми. Методика была великолепной, Литвинов ее даже эмпирически опробовал, были хорошие результаты, но от нее татарские чиновники от образования отказались под тем предлогом, что, мол, как это так, еврей будет создавать методику обучения татарскому языку. Откровенного антисемитизма здесь, конечно, не было, просто татарскими бюрократами овладело обыкновенное этническое чванство и невежество. Что весьма печально, поскольку методика Литвинова могла бы продвинуть в овладении русскими детьми татарского языка.

В итоге мы получили, что двадцать лет обязательного обучения татарскому языку не привели к тому, чтобы появилось поколение русской молодежи, которая могла бы владеть базовыми знаниями в области татарского языка. Русский школьник, заканчивая школу, кроме двух-трех предложений, по-татарски ничего сказать не может. Спрашивается: а стоило ли вбухивать столько средств в обучение татарскому языку, если результат нулевой и даже в чем-то отрицательный, поскольку грамотность по русскому языку у детей резко снизилась?

Поэтому и права Энже Даутова, учительница русского языка, сама татарка по национальности, которая сказала, что ни к чему принудительно обучать всех поголовно татарскому языку. Поскольку этот процесс бюджетно затратный, а результат у него нулевой, то не лучше ли ввести обучение татарскому языку добровольно, что позволит сэкономить средства, выделяемые на всеобщее изучение второго государственного языка в Татарстане. А сэкономленные средства направить на углубленное изучение татарского языка теми, кто хочет его изучать. Здесь стоит добавить, что эти сэкономленные средства можно было бы направить также на обучение татарскому языку татарских детей, проживающих за пределами Татарстана.

Руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований Российского института стратегических исследований Раис Сулейманов сказал то, о чем на самом деле бояться публично признаться татарские националисты. Все прекрасно понимают, что если сегодня сделать обучение татарскому языку добровольным, то завтра первыми же от него откажутся не столько русские, сколько татарские родители. Городские татары, особенно те, что во втором-третьем и далее поколении, будут рассуждать примерно так: мой сынок/дочка пусть в школе учит русский и иностранные языки, а татарскому языку его мы как-нибудь дома научим, ну или дэу эни (бабушка) в деревне летом научит. Это неприятно признавать, но факт остается фактом: для городских татар знание татарского языка не является приоритетным. И таких большинство, нравится это татарским националистом или нет. Доказательством этого является то, что пикет-митинг «Азатлыка» собрал около 50 татар, в то время как на митинг Общества русской культуры РТ вышло как минимум 200 человек, из которых больше половины были татары.

Именно этого бояться татарские националисты: сейчас из 5 млн. татар, проживающих в России, около 1 млн. человек уже не говорят, не читают и просто не понимают татарского языка (цифры Дамира Исхакова. – Ф.А.). И эта цифра только увеличивается. Если не сохранить обязательность обучения татарскому языку, то ситуация и дальше начнет гипертрофироваться: татары уже давно урбанизированный народ, и для многих из них не татарский, а русский язык является языком общения даже среди соплеменников.

Но нежелание учить татарский язык городскими татарами не дает повода для сохранения принудительного обучения татарскому языку всех подряд. Русские не должны быть «суррогатной матерью» для татарского языка: если татары не хотят учить свой татарский язык, то это проблема самих татар, и русские не должны страдать от этого. Поэтому призывы татарских националистов к сохранению коррелирующей дискриминации для русских ( «Русские, если вы живете в Татарстане, будьте добры учить татарский язык, нравиться вам это или нет!») абсолютно необоснованны и неубедительны. Вряд ли татары, живущие в Чувашии, Марий Эл, Удмуртии, Мордовии, Еврейской автономной области, учат местные языки. Так чего же тогда требовать от русских того, что сами татары не соблюдают.

Также стоит отметить, что татарские националисты выбрали абсолютно неправильную стратегию поведения: когда «азатлыковцы» выходят с плакатом «Чемодан, вокзал, Россия» или «Татарстан – это не Россия», большинство татар явно не будет на их стороне. И чтобы они не говорили при этом и с чем бы они выступали (даже, если там звучат здравые идеи, вроде сохранения татарской гимназии в Набережных Челнах, которую планируют «оптимизировать»), но национал-сепаратистские лозунги отталкивают большинство татарстанцев: и русских, и татар. Когда же Михаил Щеглов, великолепный модератор митинга, узнал с какими плакатами стоят «азатлыковцы», то он предложил скандировать «Татарстан – часть России», что вызвало единодушную поддержку у татарских участников митинга «В защиту русского языка Татарстана». Да и как может быть по-другому, если поведение некоторых татарских национал-сепаратистов вообще ни в какие ворота не лезет: стоило придти на пикет-митинг «Азатлыка» людям с пророссийскими взглядами (в частности, пришли эксперты в области этнорелигиозных исследований Яна Амелина и Раис Сулейманов), то в их адрес посыпались просто грубые и хамские оскорбления личного характера со стороны национал-сепаратистов старшего возраста. Неужели после таких выходок последние думают, что таким образом они смогут привлечь к себе симпатии и найти хотя бы понимание своей проблемы? Правда, отдадим должное лидеру «Азатлыка» Наилю Набиуллину: сам он не позволяет себе подобных оскорблений в отношении экспертов, а, наоборот, максимально открыт для общения. Национал-пенсионерам стоило бы поучиться такту у национал-молодежи.

В итоге ситуация вокруг русского языка привела к тому, что татарское общество разделилось. Мечтающие о «независимом Татарстане» (или в иных его разновидностях типа Идель-Урала) выступили за сохранении принудительного обучения татарскому языку. В то время как пророссийски настроенные татары выступают за добровольное обучение татарскому языку. Но самое любопытное, что появилось в ходе этого этнолингвистического конфликта, — это то, что на общественно-политическом поле Татарстана появились два харизматичных национальных лидера – это «идейный внук Фаузии Байрамовой» Наиль Набиуллин, лидер Союза татарской молодежи «Азатлык», и русский патриот-державник Михаил Щеглов, который своей конструктивной позицией сумел привлечь на свою сторону пророссийски настроенных татар.

Форрест Гамп трейлер