Прокурор просил для Демьянюка 6 лет. Суд дал 5. Все строго по Закону. Германия – правовое государство, страна порядка. Ордунг – все знают. Демьянюк тоже не разбоем занимался – служил ордунгу.

Безумие суда, который дает 5 (6) лет за соучастие в убийстве 28 тысяч человек, т.е. где-то по полтора часа отсидки за каждое убийство – кричит.
Маразм такого суда очевиден всем – кроме немцев, видимо.

Но вот вопрос.

КАКОЕ наказание может быть адекватным такому преступлению?
28 тысяч пожизненных заключений? 28 тысяч смертных казней для одного человека? Но ведь такой приговор тем более абсурден.

А для убийцы миллионов?
Миллион смертных казней?

Кого волнует судьба этого живого трупа?
Где он там испустит последний вздох – в комфортабельной немецкой больнице, в комфортабельной немецкой тюрьме, с ТВ, холодильником, врачами, свиданиями, журналистами, или в своей чистенькой комнатке? Он, как я понял, – инвалид, все равно заперт в 4 стенах, а цвет этих стен едва ли для него принципиален. Уровень комфорта что дома, что в тюрьме, что в тюремной больнице примерно один – не Собибур, не Освенцим…
Какая ему разница?

Ну а что с ним делать?
Пытать? Кожу сдирать? На 28.000 кусков разрезать?

Итак.

В Библии предусмотрено «око за око».
Честно говоря, тоже не очень понятно – ведь ИСПРАВИТЬ ситуацию это не может, «око назад» не вставишь! От казни убийцы не воскреснет убитый, от того, что насильник сидит, не выправится травма у изнасилованной. Но все-таки «что-то» сделать надо, не подставлять же в самом деле другую щеку!..
И вот в этом действии есть хотя бы какой-то интуитивно понятный смысл. Не исправление необратимого, но хотя бы отмщение, восстановление «баланса справедливости».

Но все это в принципе не рассчитано на такие преступления, на массовые убийства.
28.000 (точнее – 56.000) глаз Демьянюку не выколешь. А он – выколол. И ухмыляется – НЕПОДСУДЕН! Не ухватите.

Что там какой-то демьянюк…
Эйхмана за 6 миллионов убитых повесили. Один раз. 6 миллионов – за один труп. Что ж – его жизнь в 6 миллионов раз ценнее жизни обычного человека, так что ли?

Нет наказаний, соразмерных массовым преступлениям.
Даже серийный убийца, ребенок по сравнению с Демьянюком, с какими-нибудь жалкими 28 трупами – и то безнаказан. 28 убийств – за одну казнь, или одно пожизненное…

Да, здесь законы арифметики не работают.
1+1 не равняется 2. Здесь 1+1=1. Потому что даже у убийцы «всего лишь» двух людей нет двух жизней, чтобы расплатиться.

Соразмерности – нет.

А что есть?

Отмщение жертвам?
Но от мысли, что тот же Демьянюк, повторяю, в комфорте и под чутким наблюдением врачей, будет смотреть ТВ в своей камере и жрать фрукты из холодильника – от этой мысли чудом выжившим узникам Собибура станет морально легче? А десяткам, сотням тысяч (!) родственников убитых – будет от этого легче?

Изоляция от общества?
Да какую опасность представляет этот 91-летний кусок дерьма?

Предупреждение другим?
Но вроде желающих заняться геноцидом сейчас не видно. А если они и есть, то едва ли их сильно волнует судьба какого-то неведомого им Демьянюка…

Торжество юстиции, неотвратимость наказания?
Наказания никакого в данном случае — нет. Торжество ПРОЦЕДУРЫ, ритуала судоговорения – есть, точно. Есть и показ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ АБСУРДНОСТИ этой процедуры – по крайней мере в данном случае.

Ну так что же – отпустить дедулю восвояси?
«Идите, старичок, щиплите травку на воле, играйте с внуками…
Ну, убили 28.000 человек – что ж теперь попишешь…». Так что ли?

Без всяких рассуждений простой инстинкт говорит – отпустить невозможно.
Здравый смысл говорит – наказание ИДИОТСКОЕ, издевательское. Чуть подумав, добавляешь – а другого, не идиотского наказания за такие преступления – нет. Не существует тут не идиотского наказания. Остается «утешаться» чисто символическим ритуалом – не потому что он хорош, а просто потому что ничего другого люди придумать не в силах. Другого катарсиса не будет. Есть лишь судебная замена – в данном случае это принципиальная «судебная ошибка», т.к. «не-ошибка» невозможна.

«Все говорят – нет правды на Земле».
Точно. И не только в этом случае. Просто здесь оно особенно заметно. А есть ли правда «не на Земле» – не нам судить.