Как стало известно Ukrday.com, в Куйбышевском райсуде Донецка продолжается процесс по уголовному делу Артема Миргородского. 15 ноября 2011 года 29-летний директор комбикормового завода совершил в Донецке страшное ДТП. На улице Куйбышева, управляя «Toyota Sequoia», он пересек встречную полосу, влетел на остановку и далее на большой скорости помчался по пешеходной зоне, сбивая деревья и людей. Под колесами оказались 57-летний кузнец Сулхан Мамисашвили и 37-летняя учительница Анна Агеева. Пешеходы, которые сами едва не стали жертвами, окружили машину после того, как ее остановил бетонный парапет.
29 ноября в судебном заседании подсудимый озвучил свою позицию. Артем Миргородский заявил, что в процессе езды потерял сознание. Обстоятельств не помнит, однако уверен, что ехал не быстрее 60 км/ч.
Миргородский рассказал, что ведет здоровый образ жизни. Утро 15 ноября 2011 года у него началось как обычно — с упражнений на брусьях и отжиманий от пола. А после 15.00 на своем джипе за сто тысяч долларов Миргородский направлялся в спортзал, расположенный недалеко от места аварии.
«Я почувствовал недомогание за сто-двести метров до того места… резкий упадок сил. Попытался взять правую сторону, чтобы остановиться. Но припарковаться не получилось. Когда очнулся, в голове был шум. Кто-то из людей сказал: «Под машиной посмотрите», и я начал понимать, что произошло. Увидел, что нахожусь за пределами проезжей части. Вокруг меня стояло человек 40-50. Были фразы: «Что ты натворил?», «Чей ты сын?», «У тебя родители олигархи?». Вот почему я не хотел присутствия прессы. Потому что когда это произошло, появилась пресса, а на следующий день появилась информация, что я сын олигархов», — рассказал он.
За медицинской помощью ранее Миргородский не обращался. Однако считает, что причина гибели двух человек – головные боли, которым раньше он не придавал значения. Отвечая на вопросы, подсудимый уточнил, что милиция приехала на место минут через 25-30, когда рядом с ним уже находилась его адвокат. И следователю Миргородский сказал, что был без сознания.
«Да, нелепая ситуация, я понимаю, но потерял сознание, не знаю как это доказать», — сказал обвиняемый.
В доказательство он привел еще два случая потери сознания.
«Мама рассказывала, что я в далеком прошлом терял сознание. И второй раз за неделю в Киеве в гостинице принимал душ и почувствовал недомогание — присел, но не упал», — сообщил о приступах таинственной болезни подсудимый.
Так же он попросил прощения у матери погибшей Анны Агеевой.
«Не могу подобрать нужных фраз, но я, правда, этого не хотел, я же не самоубийца — сам еле остался живой», — сказал он.
Адвокаты Миргородского и потерпевшего Сулхана Мамисашвили агрессивно высказывались в адрес журналистов. Перед началом суда они выгоняли работников СМИ из зала, настаивая на предъявлении некой аккредитации и неких редакционных заданий. А один из представителей Миргородского — Юрий Тимофеев — попытался физически выпроводить за дверь корреспондента Gazeta.ua.
Эти представители в очередной раз заявили, что не желают, чтобы процесс освещался в прессе. Из-за чего маме погибшей Анны Агеевой пришлось заявить суду ходатайство о допуске СМИ. Хотя для работы журналистов в открытом судебном заседании никаких разрешений не требуется.
В итоге сотрудникам телевидения все-таки пришлось покинуть заседание, так как по просьбе адвокатов подсудимого судья запретил им вести съемку.
«Один из представителей Миргородского в суде – это та самая адвокат Ольга, которая приехала на место ДТП раньше милиции и его инструктировала. Люди слышали, как она сказала: «Говори, что потерял сознание», — говорит потерпевшая Елена Гармаш.
В искренность извинений подсудимого она не верит.
«Так каждый может сбить человека и сказать – извините, потерял сознание, — прокомментировала потерпевшая. — Этот человек, который как будто только что очнулся от потери сознания, не побежал посмотреть – а как там моя дочь, может быть – еще жива, в каком состоянии люди, которых он сбил… Как только он пришел в себя, он сразу нашел номер своего адвоката».
На предыдущем судебном заседании была попытка освободить обвиняемого.
«Кроме меня никто не возражал против изменения меры пресечения на подписку о невыезде. Остальные участники процесса не против, чтобы он вышел на свободу уже сейчас», — говорит Елена Гармаш.
Раньше потерпевшие Мамисашвили получили денежную компенсацию морального вреда. А Елена Гармаш отказалась от предложенной ей адвокатами квартиры. Женщина настаивает на максимально строгом наказании для Артема Миргородского – по закону это 10 лет в местах лишения свободы. Она хочет получить компенсацию не в результате кулуарных договоренностей, а по решению суда. Елена Гармаш предъявила иск в 1 миллион гривен и намерена потратить эти деньги на лечение онкобольных детей.