Иван Стерлигов о том, идёт ли оценка по количеству публикаций на пользу российской науке.

Перестройка российской науки и образования идет полным ходом. Подавляющим большинством организаций этой сферы прямо или косвенно управляет государство, выставляя различные условия финансирования. Правительство гарантирует всем государственным НИИ и вузам только невысокое сметное содержание. Чтобы перейти от выживания к развитию, организации и отдельные ученые должны постоянно участвовать в многочисленных конкурсах, что они и делают с большим энтузиазмом.

Одним из главных условий получения финансирования становится наличие публикаций в научных журналах. В этом Минобрнауки с небольшим опозданием следует за мировой тенденцией. Библиометрия (подсчет публикаций и ссылок на них) уже десяток лет широко применяется для определения научного уровня. Хотя это косвенный инструмент, не оценивающий само содержание текстов.

Библиометрия очень полезна для стран, находящихся в положении догоняющих. Им трудно самим организовать нормальную научную экспертизу, а библиометрия позволяет вынести оценку на аутсорсинг. Если у ученого есть публикация в ведущем мировом журнале, значит, работа прошла анонимную содержательную экспертизу у двух-трех ведущих мировых специалистов. Это особенно важно в условиях упадка собственных экспертных систем, например ВАКовских степеней, в эпоху расцвета кумовства и групп влияния. Конечно, у библиометрии масса недостатков и панацеей она быть не может. Тем не менее ее применение нужно всячески развивать.

Главное — делать это грамотно,иначе все достоинства нивелируются приспособленцами. Увы, именно это мы сейчас и наблюдаем. Если требуется вал статей, а ограничения по качеству журналов отсутствуют, то институциональных сдвигов это не приносит. Чем строже требования — тем больше польза, и наоборот.

К примеру, Пермский государственный технический университет в обмен на статус «национальный исследовательский университет» и соответствующее финансирование (до 1,8 млрд руб. на пять лет) пообещал министерству за десять лет увеличить число публикаций на одного сотрудника в 17 раз. Санкт-Петербургский горный институт рапортует, что за 2010 год уже поднял этот показатель в четыре раза.

Минобрнауки определило лишь перечень индикаторов и их значимость. Число публикаций на одного сотрудника — один из индикаторов группы А. Это значит, что недостижение установленного значения должно вести к потере финансирования.

В складывающейся ситуации виновато само министерство. Оно с большим опозданием определило, что в зачет идут все публикации в журналах пресловутого «списка ВАК», который включает многочисленные «Вестники» региональных университетов. Вдобавок в некоторых журналах списка опубликоваться можно и на чисто коммерческой основе.

Амбициозные вузы сами ставят более жесткие требования. Ученый совет Белгородского университета постановил, что профессора должны иметь за пять лет по три публикации в иностранных базах Scopus и Web of Science (WOS), а доценты — по две, иначе их переводят в старшие преподаватели. Но Scopus включает 18 тыс. журналов, публикация во многих из них не говорит об авторе почти ничего хорошего. Более авторитетна и компактна база WOS. На нее, например, ориентируются составители Шанхайского рейтинга вузов.

WOS и Scopus используются в качестве фильтра в Высшей школе экономики, но с важным дополнением: публикация должна быть в рецензируемом иностранном журнале. Тогда ученый получает 40 тыс. руб. прибавки в месяц. Сотрудник ВШЭ рассказывает, что теперь многие настолько заняты подготовкой и продвижением своих статей, что не успевают работать даже по аналитическим контрактам: «Стратегия-2020» в опасности — правительство замерло без умных советов, все ушли писать статьи.

Такая перспектива выглядит вполне реальной, если учесть, что с нового учебного года надбавку увеличивают до 60 тыс. руб. в месяц. Тем временем непосредственные авторы системы стимулирования из ВШЭ (хоть и получают эти надбавки сами), признают, что за многие статьи платить и 40 тыс. — роскошь: даже в WOS уровень журналов слишком разный.

Выход есть — надо сформировать еще более узкий список изданий на основании их импакт-факторов (численный показатель важности). Импакт-фактор журнала — это среднее число ссылок к концу года на одну статью, вышедшую за два предыдущих года. По данным WOS, у Nature он равен 34, а, например, у «Журнала высшей нервной деятельности» — 0,19. Для каждой дисциплины пороговые значения импакт-факторов должны быть разными.

Свои регулярно обновляемые списки журналов могут формировать на основе WОS любые структуры, заинтересованные в реальном развитии R&D (НИОКР) на мировом уровне, — Минобрнауки, РАН, отдельные вузы и НИИ. Словом, все те, кто хочет мерить качество науки числом публикаций. Все прочие манипуляции изолированными библиометрическими показателями в России будут заведомо менее эффективны.