На территории бывшего Курляндского котла (Латвия) есть город Лестене, где во время Второй мировой войны шли ожесточенные бои с фашистами. Сегодня его окрестности пользуются дурной славой: здесь творятся странные вещи, при таинственных обстоятельствах гибнут люди, специалисты по эзотерике винят во всем военные события тех лет.

Исследователь паранормальных явлений, эзотерик Модест Пауляускас убежден, что Лестене, будучи «местом силы», обладает мощным энергетическим потенциалом. С давних времен здесь наблюдали светящиеся столбы и дорожки в небе, жуткие сполохи по ночам.

Возле старого лютеранского храма расположено захоронение эсесовских легионеров. Время от времени чья-то таинственная рука в строгом порядке расставляет на могилках свечи, чаши и прочие ритуальные предметы. По словам Паляускаса, в военные годы здесь проводили секретные исследования специалисты нацистского оккультного института «Аненербе».

Близ хутора Берзини растет огромный дуб. Говорят, некогда здесь находился древний языческий алтарь, «хранитель» этого места. По свидетельству очевидцев, в 1944 году сюда прибыли машины, груженные ящиками. Изрешетив дуб выстрелами, визитеры зарыли ящики в землю. Говорят еще, что в них находилась разобранная Янтарная комната, однако местные эзотерики убеждены, что речь идет о древних оккультных артефактах, которые фашисты собирали по всей Латвии. Скорее всего, нацисты хотели построить «пирамиду власти» – мощнейший концентрат энергии, который позволил бы фюреру править миром!

Время от времени в Лестене проводят раскопки. В середине 90-х годов энтузиасты пришли на хутор Берзини в компании глухонемого оседлого цыгана из Елгавы Иманта Мазиса. А в ночь перед Рождеством 1977 года Иманта нашли убитым в собственном доме. Ему нанесли 17 ножевых ранений, причем раны на теле располагались в виде некоего оккультного знака. Поисковики же вскоре бесследно исчезли, и удалось ли им что-нибудь обнаружить – неизвестно.

Люди обходят стороной и заброшенный хутор неподалеку от Добели. До 1977 года здесь жил некий Яков Качурин, собиравший по болотам старое оружие и взрывчатку, варил тротил и все это поставлял бандитам из Риги. Как-то раз его разорвало надвое на собственной кухне. Полиция решила, что взорвался тротил, хранившийся в доме, однако тело престранным образом разорвало ровно пополам, и верхнюю часть пришлось буквально собирать по кустам. За домом (!) обнаружили пару ладоней хозяина: идеально чистых, будто вовсе не пострадавших от взрыва.

На следующий день другу Якова забили в лоб дюбель. Убийцу так и не нашли. А ровно через год на могиле Якова переломилась пополам большая, крепкая, полная соков береза, раскрошив упавшей частью надгробную плиту и сплющив могильный холм.

Модест Пауляускас убежден, что Качурина и его подельника сгубило оружие. Якобы некогда существовали три эсесовских ритуальных кинжала. В рукоятки были вложены записки: в одной – зашифрованное имя человека, во второй – фамилия, в третьей – магическая инструкция, описывающая ритуал, с помощью которого нашедший кинжалы мог вселиться в чужое тело. После завершения ритуала старое тело должно было самоуничтожаться. Не исключено, что Качурин отыскал эти кинжалы и сумел воспользоваться их силой. В кого вселилась душа Якова? В его друга? Но тогда кто убил последнего? Неизвестно. А желающих купить дом и землю, некогда принадлежавших Качурину, не находится и по сей день. Хутор стоит бесхозный, от дома остались одни стены и крыша…

Любопытно, что на стенах многих домов в Лестене сохранились дырки от пуль и снарядов. Хозяева регулярно пытаются их заштукатурить, но штукатурка скорее, отваливается, словно неведомая сила не хочет, чтобы эти следы исчезли…