Глобальное правозащитное движение Amnesty International уже 50 лет защищает права человека во всём мире и является одной из ведущих общественных организаций. Положительная оценка её деятельности (тому свидетельства многие награды, включая Нобелевскую премию мира) порой перемежается с критикой в адрес Amnesty International. Многие критические замечания настолько беспомощны, что мы не тратим усилий на полемику. На статью в «Новой газете» мы реагируем лишь из уважения к этому изданию. Юлия Латынина часто критикует ООН, правозащитников в целом и Amnesty International в частности. В её статье в «Новой газете» список претензий к Amnesty International длиннее обычного: тут и Лори Беренсон, и Моаззам Бегг, и Перу, и Ассанж, и Кения, и Колумбия.
Прежде чем перейти к конкретике, следует отметить принципиальные разногласия с автором. Amnesty International убеждена в том, что права человека не ограничивают способность государств защищать общество. Организация не выдвигает идею защиты прав человека как подмену основных моральных ценностей. Мы утверждаем, что уважение к правам человека имеет ключевое значение для отстаивания ценностей, лежащих в основе стабильности общества, и что права человека имеют, в конечном итоге, важное значение для победы над теми, кто стремится их разрушить или подменить какой-то иной системой ценностей. Права человека воплощают идеалы человеческой свободы и равенства, нравственные принципы: справедливость, милосердие, гуманность. Именно поэтому Amnesty International настаивает на уважении прав человека для всех и в любых обстоятельствах. В отличие от Латыниной, мы считаем, что если мы отрицаем права хоть одного человека — тотчас появляется риск такого исключения для всех нас. Мы считаем, что всеобщее и последовательное уважение прав человека в отношении КАЖДОГО — это лучший способ обеспечения стабильности и процветания общества в целом и каждого индивидуума в нём.
Теперь вернёмся к обвинениям, перечисленным в статье. Рассказ Латыниной о Лори Беренсон начинается с ошибочного утверждения, что Amnesty International признала её политзаключённым.
Для начала давайте определимся, что такое политзаключённый. Политзаключённым, называется человек, в лишении свободы которого присутствует существенный политический момент.
При этом мы неустанно подчёркиваем, что термин «политзаключенный» не означает, что человек обладает каким-то особым статусом, или что мы считаем такого человека невиновным в совершенных преступлениях. Мы только говорим об избирательном применении права по политическим мотивам, при этом мы не поддерживаем и не опровергаем взгляды таких людей.
Уместно напомнить, что термин «политзаключённый» существенно отличается от термина «узник совести» , — многие путают эти понятия, по незнанию или же осознанно.
Amnesty International добивается того, чтобы дела политических узников были рассмотрены в суде в разумные сроки и с соблюдением всех гарантий справедливого суда: право на адвоката по своему выбору, неприемлемость в качестве доказательства показаний, полученных под пытками и так далее. Amnesty International требует, чтобы законы в отношении политических оппонентов или даже террористов применялись в соответствии с требованиями международных стандартов в сфере прав человека. В Перу анти-террористические законы, принятые в 1992 году, не соответствовали международным стандартам прав человека.
Лори Беренсон никогда не признавалась политзаключённым организацией Amnesty International. Выдавая желаемое за действительное, об этом сообщал персональный сайт Лори, но это была неправда. Знакомство с документами самой организации позволит аккуратному исследователю вопроса понять, что Amnesty International выпустила свой первый документ о Лоре Беренсон под названием «Cruel, inhuman or degrading treatment or punishment» («Жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение и наказание») 23 декабря 1998, и речь в нём шла о том, что власти Перу, в нарушение всех своих международных обязательств, жестоко обращаются с Лори Беренсон, против которой выдвинуты обвинения в преступлении, связанном с терроризмом. Ещё раз подчеркну, — Amnesty International ничего не говорит о том, что организация считает её невиновной. Это определяет суд. Но вот что важно для нас, как правозащитной организации, это то, чтобы с человеком, который подозревается в преступлении, или считается преступником, тем не менее, обращались так, как того требует закон. Мы говорим, что, согласно нормам международного права, права человека на свободу от пыток и унижающего отношения не могут быть нарушены ни при каких обстоятельствах.
Права человека, по определению, всеобщи. Они призваны защитить всех нас, и, нравится нам это или нет, но все люди, даже самые кровавые преступники, обладают правами уже по факту рождения. Этими правами наделены и младенцы, и немощные старики, и душевнобольные, и даже убийцы. Они присущи в равной мере каждому, независимо от положения в обществе, национальности, религии или происхождения. Среди абсолютно неотчуждаемых прав — право на свободу от пыток и жестокого отношения. Этого права никого невозможно лишить, независимо от того, какое преступление человек совершил. Именно в этом праве было отказано Лори Беренсон.
О чём же говорилось в вышеупомянутом документе Amnesty International под названием «Акция срочной помощи»? По информации, поступившей в Amnesty International, Лори Беренсон с октября 1998 года содержалась в тюрьме «Сокабайо» в полной изоляции. Камера её находилась в отдалённом крыле здания тюрьмы, она получала питание и воду, охранник выводил её на часовую прогулку, но внешний мир был отрезан. Такие условия содержания являются жестокими и бесчеловечными. Amnesty International обращалась к своим активистам с просьбой отправить письма в адрес министра юстиции Перу, руководителя пенитенциарной системы и начальника тюрьмы. В письмах предлагалось высказать свою озабоченность тем, что с 7 октября 1998 Лори Беренсон содержится в полной изоляции, что может быть приравнено к жестокому и бесчеловечному отношению, а также унижающему достоинство виду наказания. Кроме того, предлагалось напомнить властям Перу об их обязательствах в отношении статьи 7 Международного пакта о гражданских и политических правах (ратифицирован Перу в 1978 году) «Никто не должен подвергаться пыткам или жестокому, бесчеловечному или унижающему его достоинство обращению или наказанию».
Опять же, кто-то скажет, что с преступником нечего церемониться, и что в случае Лори Беренсон невелика беда — кормят, поят, выводят на прогулку, а уж изоляция, — вы не в санатории. Но государство тем и отличается от преступника, что оно должно соблюдать права человека, выполнять взятые на себя обязательства. Надо сказать, что международное давление, в том числе и со стороны Amnesty International, привело к тому, что перуанские власти прекратили «пытку одиночеством» в отношении Лори Беренсон 30 января 1999 года. Условия её содержания в тюрьме стали приемлемыми. Amnesty International поблагодарила своих активистов и сообщила, что продолжать акцию больше не требуется. Вот и всё. Гнев Латыниной в адрес правозащитников и Amnesty International необоснован, — мы отмечали нарушение прав этого человека и требовали восстановления условий содержания в тюрьме, соответствующих нормам.
Колумбия. Обвинения в том, что Amnesty International не проявляла достаточной жёсткости в отношении партизан Колумбии, не новы, но не имеют оснований. Мы всегда были последовательны в осуждении всех нарушений прав человека и нарушений международного гуманитарного права, независимо от личности преступников и идеологии, которой те руководствуются, будь то повстанцы-революционеры, партизаны, военизированные формирования или сотрудники силовых структур. Читая любой из ежегодных докладов Amnesty International, читая наши тематические доклады, легко убедиться, что мы категорически заявляем, что все участники конфликта несут ответственность за серьезные нарушения прав человека и нарушения международного гуманитарного права, включая содержание под стражей узников совести, захват заложников, пытки и незаконные убийства.
Что касается вооружённых группировок в Колумбии, то мы регулярно отмечаем совершаемые ими (либо их представителями) нарушения прав человека и нарушения международного гуманитарного права: убийства гражданских лиц, угрозы и запугивание, применение противопехотных мин и других видов оружия неизбирательного действия, сексуальное насилие и другие формы пыток, похищение людей, захват заложников, вербовка детей.
Утверждение о том, что ситуация с правами человека под властью президента Урибе улучшилась, является весьма спорным.
В статье Латыниной содержатся ссылки на наш якобы отказ осудить, в частности, убийства, совершённые бойцами РВСК в Ла Габарре в 2004. Это неправда. На самом деле Amnesty International выступила с осуждением убийств (индекс AI: AMR 23/032/2004 — Colombia: Civilian population is the target of massacres. «Колумбия: массовые убийства гражданского населения»).
Обвинения в том, что мирная коммуна Сан Хозе де Апартадо симпатизирует партизанам, звучат периодически, однако Amnesty International считает (и нашу позицию, к слову сказать, разделяют Межамериканская комиссия по правам человека, Межамериканский суд по правам человека, Управление Верховного комиссара ООН по правам человека, Европейский союз и большая часть дипломатического сообщества в Колумбии), что мирная коммуна имеет законное право запрещать вооруженным лицам появляться на своей территории. Из-за этого более 170 членов общины были убиты с 1997 года разными участниками конфликта — военизированными формированиями, партизанами и силовиками.
Коммуна обладает особыми мерами защиты Межамериканского суда по правам человека, и её часто посещают члены международного сообщества, особенно в периоды угрозы общине. Колумбийское правительство даже взяло на себя обязательство защищать это сообщество (хотя, судя по всему, это не удавалось сделать эффективно).
Оппоненты коммуны неоднократно пытались запятнать её репутацию (см. пресс-релиз Amnesty International: «Colombian activists smeared by abuse of legal system» — «Колумбийские активисты оболганы в результате злоупотребления судебной системой» — дело против двоих людей, упомянутых в пресс-релизе, в настоящее время прекращено). Если судебные органы на основе независимых расследований (а не только на основе сведений, зачастую полученных от, насколько известно, платных осведомителей) имеют свидетельства каких-либо незаконных действий членов общины, то, очевидно, власти имеют право проводить расследование.
Ассанж не участвовал ни в каком расследовании внесудебных расправ в Кении. Премию Британской секции Amnesty International он получил за публикацию в Wikileaks информации о том, что кенийская полиция несёт ответственность за внесудебные убийства сотен членов преступной группировки Мунгики. Его высказывания не комментируются Amnesty International. Позиция Amnesty International в отношении противостояния группировки Мунгики и кенийской полиции такова, что, с точки зрения международного и кенийского законодательства, правительство Кении должно защищать право на жизнь и свободу в пределах своей юрисдикции, в том числе в рамках борьбы с преступностью. Реакция полиции всегда должна быть основана на принципе соблюдения прав человека, включая уважение права на жизнь. Полиция не должна применять чрезмерную силу, она должна в своей деятельности руководствоваться правами человека. Такие же требования выдвигаются Amnesty International и в отношении группировки Мунгики.
В однотипных текстах на разных сайтах Ю. Латынина особенно горячо осуждает позицию Amnesty International в отношении Моаззама Бегга — одного из бывших узников тюрьмы на американской военной базе Гуантанамо, находившегося там без суда и следствия в течении нескольких лет. По её словам, Моаззам Бегг — член «Аль-Каиды» и сторонник джихада. Внимание Amnesty International к Моаззаму Беггу привлёк тот факт, что права человека были нарушены как в отношении него, так и всех других узников базы Гуантанамо. Следует отметить, что Бегга никогда ни один суд не нашел виновным в причастности к «Аль-Каиде».
Моаззам Бегг ясно заявлял, — по крайней мере, во всех источниках, известных Amnesty International, — что он осуждает все случаи нападения на гражданских лиц, кем бы эти нападения ни совершались.
Мы уже неоднократно говорили, что если в нашем распоряжении появятся какие-либо доказательства того, что Моаззам Бегг поддерживал нарушения прав человека, или же что нарушения прав человека совершались при его попустительстве, мы будем готовы пересмотреть свою позицию. Пока, однако, такие доказательства не были предоставлены нам. Всё остальное, что мы слышали как обвинение в адрес Моаззама Бега, представляет собой искажения, домыслы и «виновность в соучастии».
Amnesty International традиционно не составляет рейтинги нарушителей прав человека. Калькуляции Латыниной («наибольшее количество отчётов Amnesty были по США — 136 отчётов, на втором месте — Израиль. Такие милые государства, как Уганда или Конго, вовсе не входили в десятку самых главных нарушителей прав человека») являются её личным мнением. Судить о том, в какой стране права нарушаются больше, а в какой — меньше, по числу статей, количеству страниц, или подсчитывая печатные знаки в изданиях Amnesty International, — значит игнорировать наши слова об отсутствии рейтингования. У Amnesty International нет понятия «десятка самых главных нарушителей прав человека», мы всегда заявляли, что всякое рейтингование, когда речь идёт о людских страданиях, безнравственно. Однако кому-то проще считать статьи и страницы, нежели вчитываться в текст. Как и всякая организация, Amnesty International планирует свою работу, совещаясь со своими уже почти тремя миллионами активистов, объединённых в секции и структуры по всему миру. Наши возможности и ресурсы не безграничны. Часто нас критикуют, что мы обратили внимание на это нарушение прав человека, а вот про что-то другое не сказали ни слова. Например, российские власти не всегда согласны с докладами Amnesty International о нарушениях прав человека на Северном Кавказе, но приветствовали наш доклад о нарушении прав русскоязычных граждан в Эстонии. Непредвзятый внимательный обзор наших материалов покажет способность соблюсти географическую сбалансированность в нашей работе. Естественно, что всегда будут те, кто чем-то недоволен в работе Amnesty International. Однако, как говорит китайская мудрость, «лучше зажечь свечу, чем проклинать темноту». Эта свеча горит в символе Amnesty International почти 50 лет, работа продолжается.
Всеобщая декларация прав человека — основополагающий международный документ в области прав человека, гласит: «Все люди рождаются свободными и равными в своём достоинстве и правах». И здесь ключевое слово «все». Игнорирование прав человека, которыми обладают в том числе их нарушители — во имя эффективности, а также с обоснованием, что цель оправдывает средства, если это победа добра над злом — неизбежно приводит к злоупотреблениям, несправедливости и, в конечном итоге, к эрозии основополагающих ценностей и к разладке того морального компаса, что должен был указывать точку приложения усилий.