Пожары лета-2010 дорого обошлись стране. Если официальное число погибших от огня и угарного газа составило 52 человека, то счет пострадавших от удушливого смога шёл на десятки тысяч. Тогда, в конце жаркого лета 2010-го хотелось верить, что это бедствие станет уроком для властей, что все возможные меры по борьбе с лесными и торфяными пожарами будут приняты и ситуация больше не повторится. Однако не успела кончиться затянувшаяся зима, как Россия вновь загорелась… Что это — прихоть природы или неумение извлекать уроки и предпринимать адекватные меры?
Надо сказать, что о природных пожарах всё известно, это не какое-то загадочное необъяснимое и непредсказуемое явление. Мы знаем, что подразделяются они на низовые, верховые, подземные. Мы в курсе причин их появления, можем рассчитать скорость их распространения, известны и методы борьбы с огнём. Меры, необходимые для предотвращения возгораний, также не являются тайной — очистка лесов от захламления, уход за противопожарными полосами и разрывами, отжиги, мониторинг и системы слежения. Однако вот уже около 20-ти лет, ничего из этого нехитрого списка не предпринимается…
Российская Империя, Советский Союз действительно считали подобные пожары национальным бедствием. Один из самых первых декретов 1917г. был посвящён организации государственных мер борьбы с огнём. Проблемой пожаров непосредственно занимался Всероссийский совет народного хозяйства, Главное управление коммунального хозяйства НКВД, был установлен государственный пожарный надзор. Ситуация никогда не выходила из-под контроля МВД. Существовали и вневедомственные структуры борьбы с пожарами. Мощнейшая противопожарная система входила в структуру МПС, много внимания уделялось проблеме пожаров Министерством лесного хозяйства, Главнефтеснабом. Продолжали формироваться добровольные пожарные дружины, начавшие функционировать с 1814г. Состояли они из хорошо подготовленных огнеборцев, регулярно проводились сборы и учения. При этом государство предоставляло дружинникам по 6 дополнительных дней отпуска – эта деятельность всячески поощрялась. В 1945-47гг. появляются фундаментальные труды, посвящённые охране лесов от пожаров.
В системе дозорно-сторожевой охраны всегда были и лесники, и лётчики-наблюдатели. С 70-х гг. началась установка противопожарных датчиков, это в существенной степени позволяло контролировать ситуацию. Но дело не только в техническом оснащении. Даже во время Великой Отечественной войны на неоккупированной территории лесных пожаров практически не было. В настоящее же время Россия горит постоянно. Сибирь, Дальний Восток, Севера – общая площадь пожаров нарастает. Если бы прошлым летом не задымилась Москва и смог не приблизился бы к домам власть имущих, ситуация была бы вполне рядовой.
Впрочем, учитывая современное состояние системы управления лесным хозяйством, пожароопасное положение, в котором оказалась столица и регионы, было вполне предсказуемо. Произошла децентрализация единой прежде управленческой системы. По Лесному кодексу 2006г. функции борьбы с пожарами были переданы с федерального уровня на региональный. Федеральная общероссийская система охраны лесов была фактически ликвидирована. В ходе реструктуризации лишилось должностей более 70 тысяч лесничих!
Кто сейчас занимается лесом? Собственник или арендатор территории, на которой лес находится. Никто из этих людей не понёс никаких наказаний или взысканий в связи с пожарами. Ни о каком противопожарном страховании никто не слышал. Система страховых фондов в России совершенно отделена от природоохранных структур, это при том, что убытки, которые наносит лесной пожар, колоссальны.
Проведена реорганизация всей пожарной службы – её включили в МЧС. По многочисленным документам и материалам можно сделать вывод о том, что эта перетряска резко снизила дееспособность пожарной службы. Более того, неясно, сколько продлится этот болезненный период реформирования. При этом, даже обсуждения этой проблемы ни в государственной, ни в общественной сфере не возникает.
С вопросом технического оснащения тесно связана проблема брошенной техники. Представляете, какую опасность может таить, например, заброшенный нефтехимзавод? Или заброшенное производство боевых биологических веществ?
Структура лесовоспроизводства была ликвидирована, как и система пожарной авиации. Пожарные вертолёты и самолёты продавались за рубеж – в Испанию, Португалию. Там они тушат пожары, у нас же этой техники почти не осталось…
Логично было бы, если бы ситуация с пожарами внесла изменения в нормы строительства, проектирования жилых зданий. Ведь ни одна из жилых многоэтажек России не оборудована системой кондиционирования воздуха.
При этом, меры, которые, якобы, позволяют эффективно противостоять пожарам крайне сомнительны. По итогам 2010 года ни один ответственный чиновник не снят и не наказан, ни одного системного нового решения по охране лесов, по мониторингу возгораний, по закупкам техники, по восстановлению пожарных частей не было принято.
Вину за пожары принято возлагать на аномальную жару и торфяники, в то время, как в ряде регионов России при похожих условиях – аналогичной жаре и тех же торфяных болотах – никаких пожаров не возникало. Всё дело в том, что власти этих регионов, даже в рамках рыночной системы сохранили разумные методы лесного хозяйствования. Кроме того, у всех перед глазами — примеры Белоруссии или Швеции и Финляндии, где также много торфяных болот, а масштабы их осушения и разработки торфа больше российских. Там — никаких пожаров, парадокс…