Я часто думаю над тем, куда мы скатываемся. Что это за яма такая? А то, что мы скатываемся — факт неоспоримый даже для ура-патриотов. Выскажу неоригинальную вещь: как подмытая рекой деревня, мы сползаем в страну под названием Быдлостан. И он, знаете ли, не так уж плох.

Быдло – это самый крупный осколок нашего некогда великого советского народа. Это расплодившиеся Шариковы, которые постепенно и неукротимо превращают в себя окружающий их мир. Жить в Быдлостане надо по их правилам, иначе вы будете съедены. Потому что Шариковы ненавидят личность во всех ее проявлениях. Мы не можем ничего этому противопоставить. Вот я – городской интеллигент, очкарик, гуманитарий — уже давно рассуждаю по понятиям, хотя никогда не сидел. Полстраны играет в Контакте в «Тюрягу», и лишь несколько жалких тысяч – в шахматы.

Если феня — это любимый язык быдла, то рыбалка, на мой взгляд, любимое его занятие. Сразу извинюсь перед воспитанными рыболовами: речь, конечно же, не о вас. Но мне не раз приходилось бывать в компаниях рыбаков-любителей. И по моим личным ощущениям, в большинстве своем это абсолютные неудачники — глуповатые, мелочные, жадные и очень хитрые. Как-то один из них (я это понял впоследствии) уговорил меня сходить с ним «на кефаль». Уговаривал до странного долго, хотя мы не были близки. И я на беду свою согласился.

У нас в Севастополе тогда был ажиотаж. Тысячи рыбаков в ватных штанах и шапках-петушках уселись на пирсах, подложив торбы под зад. Я не задумывался, зачем меня, чужака в этом мире, сюда позвали. Пока не совершил досадный промах, зацепив чужую снасть.

— Б..! Ты что, всю рыбалку нам тут за… ть хочешь?! – Заорал он на всю набережную.

Люди обернулись в мою сторону. Я чувствовал себя полным дураком и ничтожеством. Но надо было видеть лицо моего добровольного наставника. Он просто сиял от торжества и чувства собственной значимости. И только тут я понял. Он позвал меня, чтобы унизить и самоутвердиться.

Я пишу этот текст не для того, чтобы выместить зло, как может показаться. Тем более, что я ему уже отомстил, перестав покупать у него рыбу. Но это мелкое происшествие утвердило меня в некоторых выводах.

Мир рыбалки – это суровый дарвинистский мир. В некотором роде это модель бытового фашизма, неоднократно воспетая в рассказах Куприна или идиотских фильмах с Булдаковым в главной роли.

Самое тягостное в компаниях рыбаков-любителей – это разговоры. Они сводятся к трем главным темам: 1) А вот у меня был случай; 2) Анекдот про рыбалку; 3) Бабы. Именно в такой последовательности. Если ты в кампании рыбаков начнешь сначала говорить про баб, то тебя кто-нибудь обязательно прервет со словами: «А вот у меня был случай…». Над любым анекдотом, даже самым затертым, принято смеяться. В правдивость любого рассказа принято верить. А бабы – вообще тема отдельная. Содержание разговоров о них сводится к мысли: а зачем они вообще нужны? В жизни есть три основные ценности – баня, водка и рыбалка. А бабы только все портят.

Впрочем, у этой предсказуемой темы есть один забавный подраздел – эрекция. Разговоры о ней заходят почти всякий раз, как заходит разговор о бабах. Общая мысль всех разговоров об эрекции такая: нечего на ерунде заморачиваться. «Если не встал, значит, баба не та». И вообще мужская эрекция – не мужское дело: «Ей надо — она поставит». Упоминания об этом всплывают всегда неожиданно и с завидной регулярностью.

И еще одна особенность разговора про женщин: невероятный цинизм. Они у рыбаков обычно делятся на две категории: жены и шлюхи. Жены – это полнейшие дуры, шлюхи – просто расходный материал. О других разновидностях женщин я от рыбаков не слышал.

Иногда этот цинизм граничит с подлостью и каким-то трудно объяснимым садизмом. Однажды в компании молодых людей у костра (после рыбалки, разумеется) зашел разговор о том, стоит ли брать бабу в поход. Один из бывалых рыбаков, молодой человек по кличке Гив, заливаясь от смеха, рассказывал, как он с тремя приятелями надругался над женщиной, которой хватило ума поехать с ними рыбачить с ночевкой, и как она потом в милицию заявила. Cмеялись все без исключения: «Правда, дура. Ведь знала, куда ехала».

Я очень хорошо помню эту компанию. Их было человек десять, включая меня. Четверо были с высшим образованием. Я тогда еще учился на первом курсе и, как и все, малодушно смеялся. Хотя на самом деле мне было не смешно – мне было жутко. Может быть, мне просто не повезло, но с тех пор я не люблю рыбацкие компании.

А теперь я скажу вещь, которая резко контрастирует со всем вышеописанным: быдло-рыбалка крайне нужна нашему мужику. Почему? Да потому, что Быдлостан – это единственное виртуальное место в нашем мире, где остались хоть какие-то единые для всех ценности и хоть какая-то мораль, пусть даже полууголовная.

Никакой другой морали у нас нет, и пока не предвидится. А без морали нельзя. Без морали мы совсем обезьянами станем.