Как всегда после «исторических маршей триллионов» противники и сторонники сего шоу стали яростно «мочить» друг друга в Сети на предмет того, сколько же оказалось истинных революционеров на площади на этот раз. 10 или 200 тысяч? Внесу свою посильную лепту и скажу, что было ровно 38 541,5 человека. Половинка проявилась в виде сучки, контрабандно пронесенной на митинг кем-то из хозяев из-за особо революционного «гав». А что? Попробуйте возразить, что такого не было, или что мой подсчет менее адекватен, чем любой иной.

Злой Каа, безумно испугавшись столь массовых протестов, применил самое последнее оставшееся в его распоряжении оружие. Он пошел на сепаратное соглашение с Ильей Пророком (он же Перун, он же Зевс), чтобы вызвать на Москве ураган ужасающей силы, способный смыть оппозиционный протест в Неглинку раз и навсегда. Чем уж он там расплачивался за ливень, град и молнии точно неизвестно, но не иначе, как кровью невинных оппозиционных лидеров и их же миллионами евро. Однако, пламень революционной борьбы в оппозиционных сердцах пересилил ливень и град и митинг все же состоялся.

Все это мое ёрничество на самом деле к тому, что за подобными перепалками совершен за кадром остается главное, что было в очередной раз проявлено всему нашему народу в минувшие выходные.

А оно, это главное, в достаточной степени важно, чтобы обратить на него внимание.

1. Оппозиция в очередной раз показала свою боеготовность и способность собирать свой ядреный ядерный электорат в объеме 10-100 тысяч человек. В Москве. Что примерно по России соответствует 400-500 тысячам, готовых выйти помитинговать, и еще примерно втрое большему числу сочувствующих, предпочитающих наблюдать за приключениями своих кумиров по телеящику и обсуждать их героизм на собственной кухне. То есть реальный общественный вес этой оппозиции составляет примерно 1% от населения нашей страны. В менее радикальном варианте (абстрактное желание свобод, законности и справедливости, ассоциируемые в голове со столь же абстрактной демократией) это число способно вырасти до 5-7%, что нам каждый раз и демонстрируют выборы в Думу.

Надо признать, что сама оппозиция достаточно хорошо осведомлена о своей электоральной «привлекательности», что впрочем, совершенно не мешает ей забивать весь «эфир» своими гневными воплями. Потому, что она, наша «оппозиция», оседлав либеральные и демократические лозунги, совершенно не считается и не собирается считаться ни с какими демократическими принципами. Это все для «быдла», которое должно «бездумно схавать» то, что дают. Ведь даже простой логический разбор действий «наших оппозиционеров» показывает, что никакой демократией здесь не пахнет:

* Название — «Марш миллионов». Марш является специальным порядком движения некоей группы лиц, при котором все участники действуют синхронно и однотипно. В музыке марш вообще ассоциируется с армией, где подобный порядок и единение доведено до абсолюта. То есть при призывах к демократии мы имеем на практике прямо противоположное — жестко упорядоченное массовое образование, подчиненное единой логике и правилам. Что само по себе свойственно не демократии, а диктатуре. Все прочее показывает нам, что это совершенно не случайная оговорка или ошибка.
* Требования к власти немедленного подчинения своей воле. Я не случайно выше сказал, что оппозиция прекрасно осознает размеры и проценты своего исконного электората. Он мизерный. И тем не менее, она же претендует на то, чтобы не просто быть услышанной остальной частью населения и властью. Нет, она претендует на то, чтобы ее требования в полной мере были удовлетворены. То есть подавляющее большинство обязано принять требования меньшинства. А где у нас такое бывает? Правильно — при диктатуре.
* Объединение в едином строю всех крайних. Крайне левых, крайне правых, крайне борзых и так далее. О чем это говорит? Жизнь нас учит тому, что нормальные люди, склонные к критическому восприятию действительности, всегда способны договориться между собой, найти компромиссы, выработать линию поведения, которая, как минимум, не принесет больше вреда, чем пользы. Не подумайте, это я не про оппозицию. Как раз любые крайние формы на это не способны. Для них, крайних, есть только один способ изменения реальности — революционная ломка «через колено». А тот факт, что при этом может исчезнуть в огне и крови сам предмет дискуссий, их не очень-то и волнует. И это как раз именно то, что объединяет всех крайних — отрицание эволюционного пути развития. Впрочем, я бы посмотрел на это «объединение», если бы скажем всех «марширующих» запереть в едином месте суток так на несколько. В некомфортных, но приемлемых условиях. Скажем, на необитаемом острове. Интересно, кто остался бы в живых после взаимных обвинений и выяснений отношений? Думаю, что все же левые, у остальных величие Духа проявляется только до первых неудобств.

Но вернемся к собственно «маршу» и митингу. Большая часть выступлений на митинге сводилась к нескольким тезисам:

* Мы крутые (власть издала закон, затрудняющий бузеж, но мы пришли);
* Власть нас боится (вон сколько полицаев понагнали, а еще наших лидеров похватали. Нет, точно трясется от страха);
* Надо оставаться в рамках мирного протеста (все же страшно. Власть хоть и боится, но посадить нас успеет);
* Власть, противная уходи (мы понимаем, что скинуть тебя не получится, но ты должна испугаться и уйти сама).

Если все это суммировать, то получается полнейшая политическая импотенция, возомнившая себя половым монстром, хотя в глубине души осознающая страшную правду.

Тем не менее, есть еще один вывод, и он довольно неприятен. Если звезды зажигают, значит, это кому-то нужно. Продолжение уличных массовых протестов является прямым свидетельством того, что борьбы «под ковром» во властных структурах не просто продолжается, но приобретает все более откровенный характер. Не случайно в СМИ все чаще замелькал Чубайс со своими прогнозами и предостережениями. Вот только вся эта уличная протестная активность, так как она реализуется, скорее работает на власть, а не на тех, кто пытается ее напугать. Во-первых, улица раз за разом показывает свою недееспособность, как аргумент в реальной борьбе. Во-вторых, это же самое производит на народ такое отвратное впечатление, что случись реальное противостояние, всех этих хипстеров сдует в мгновение ока, даже ОМОН на помощь не успеет. В-третьих, у «властных протестантов» остается все меньше серьезных аргументов (проявленное недовольство и протест всегда признак слабости), значит, конец уже недалече. Да и Слава Богу.

2. Власть. Из всего сказанного мною ранее можно сделать вывод о том, что власть только в выигрыше. Она смогла своевременно предотвратить радикализацию протестов, причем сделать это не силовым, а законотворческим методом. В результате оппозиция с ее «маршами» и «прогулками» все больше напоминает клоунаду. А за клоуном на свержение власти полезет только полный дебил. То есть власть фактически нейтрализовала эту «оппозицию». А накануне, вроде как еще и «раскулачила». Есть и еще один плюс для власти во всем происходящем. До тех пор, пока оппозиция представлена именно в таких формах и такими «общественными деятелями», ей совершенно нечего опасаться. Получается, что народу предложно два полюса — терпеливая и умеренная власть, с одной стороны, и противостоящие ей «наймиты капитала и заграницы», с другой. С властью — стабильность, с оппозицией — кровавый шабаш. Чем больше информационное поле занято именно этой оппозицией и борющейся именно с ней властью, тем реально меньше шансов на появление и проявление нормальной оппозиции. Но в этом же кроется и слабость власти, которая может стоить и ей и стране очень дорого. Проблема в том, что при выключенном из политического процесса народе, шансы власти на сохранение совершенно не абсолютны. Более того, они имеют тенденцию к уменьшению.

* Во-первых, сама власть неоднородна. И чем больше длится противоборство «под ковром», тем больше в ней самой колеблющихся аутсайдеров (тех, кто обычно сидит тихо до последнего, предпочитая проявлять активность только при выявлении явного победителя). И, одновременно, тем более активными становятся представители оппозиции во власти (если не дали «по морде» сразу, значит, не могут). То есть по мере затягивания процесса начинает таять и размываться сам властный ресурс.
* Во-вторых, сама власть плоть от плоти элита. Не имеющая к народу ни малейшего отношения, а потому воспринимаемая им как единая сила. В этой связи любые провокационные действия или даже заявления чиновников (сторонников оппозиции), воспринимаются, как активность и целеполагание всей власти в целом, ударяя по авторитету всей власти и отдаляя от нее народ еще дальше. Что опять-таки уменьшает властный ресурс.
* В-третьих, попытка власти все решить тихо и кулуарно, может привести к совершенно непредсказуемым последствиям. С одной стороны, я понимаю Путина, которому на кануне решающих событий в мире совершенно не хочется разворачивать в стране полноценную войну с «пятой колонной». Его могут заботить совершенно иные проблемы и вопросы. К тому же есть, наверняка, надежда, что проявление этих самых внешних событий автоматически снимет большую часть проблем. С другой, власть действительно начинает выглядеть недееспособной (как «лебедь, рак и щука»), что уже несет риски для всего народа. В этой ситуации вполне может появиться тот «лесник», который разгонит одновременно и власть, и оппозицию. Что в контексте мировых событий может оказаться несвоевременным.

3. Народ. Народ у нас, как это обычно бывает, пока занимает позицию зрителя, смотрящего на увлекательное уличное шоу, постепенно зверея от его наглости, занудства и бестолковости. При всех указанных выше для него минусов в происходящем, есть и, безусловно, очень важные положительные моменты. Во-первых, народ окончательно смог убедиться, что с «марширующими» персонажами ему не по пути. Причем, совершенно неважно, в какой бы «цвет» они не выкрасились, либеральный, коммунистический, националистический, имперский или педерастический. А это уже не мало. Понять, что все эти клоуны, загадившие практически весь политический спектр, ничего общего не имеют с народными чаяниями и стремлениями, стоит очень дорого. Во-вторых, по мере неспособности власти сделать два правильных шага — укротить оппозиционный шабаш и начать принимать решения, направленные на укрепление суверенитета страны — народ все больше убеждается в том, что за него никто ничего не сделает. Что власть так же далека от его интересов, как далека и эта оппозиция. А значит, хочешь не хочешь, а время вынимать дрын из штакетника уже не за горами