ЕГЭ-2012 в основном завершён. Заинтересованные лица подводят итоги самого разного толка. И уже вырисовался некий показатель, в оценке которого разные наблюдатели расходятся катастрофически – будто о разных планетах говорят. Этот показатель – честность сдачи экзамена.
Много списывали, подсказывали, всячески жульничали – или мало? Чиновники от образования утверждают – совсем-совсем мало. Глава Рособрнадзора Глебова заявила, что жёсткий контроль за использованием мобильных, блокирование популярных у выпускников «профильных групп» в социальных сетях, индивидуальная маркировка КИМов позволили побороть массовое списывание.
«В этом году не в сотни, а в тысячи раз уменьшилось число вхождений в интернет-пространство во время экзамена, – говорит Глебова. – Интернет перестал быть зоной опасности при проведении ЕГЭ».
Глебовой вторит глава департамента образования Исаак Калина: в Москве зафиксированы только три случая выхода в Интернет из аудиторий. Результаты работ учеников аннулированы. Педагоги, которые допустили использование телефона, лишились работы.
А вот нечиновные заинтересованные лица подводят совсем другой итог: на ЕГЭ списывали, да прежестоко. Я провёл у себя в редакции кустарный мини-опрос. Из пятерых коллег, у которых дети (племянница, внучка) сдавали ЕГЭ в этом году, четверо сказали: списывают очень многие.
Цитирую: «Ответы по общаге предлагались накануне экзамена за сто рублей, варианты с ответами – за полторы тысячи. Подруга купила. Продавец честно предупреждал, что ответы могут быть с ошибками, но ошибок оказалось мало»; – «Внучка написала на 87 баллов, а её подружка купила вариант и написала на 92″.
Но можно и не прибегать к псевдосоциологии. Пяти минут в «Яндексе» вам хватит, чтобы убедиться: Интернет не перестал обессмысливать саму идею ЕГЭ. Добыча вариантов не обязательно происходит в Сети. Процитирую одного школьного директора: «Существует много возможностей передачи заданий ЕГЭ «на сторону»: в процессе разработки, при тиражировании в типографии, при упаковке, при транспортировке, при хранении в региональных управлениях».
А уже потом краденое легко распространяется через Сеть. И школьники с комической наивностью щебечут об этих ливневых утечках в социальных сетях – читайте, сколько хотите. Вот какая-то барышня нервничает: «Сижу у подруги в хате, жду флешку с вариантом ЕГЭ». А вот итоговые впечатления некой Кати: «Сегодня на ЕГЭ по обществу за мной сидел парень, который списывал с распечатанных ответов по вариантам. И таких примерно половина». И так далее, без конца.
И не надо запевать надоевших песен о том, что у нас, мол, менталитет другой. Вот в других странах ЕГЭ не списывают, только у нас списывают. Не в менталитете дело. Принципиальный порок ЕГЭ в минобровском исполнении – несуразная весомость результатов этого, в общем, несложного теста. От баллов, получаемых школьником по ЕГЭ, зависит не только судьба самого школьника и его родителей; от них, прямо или чуть косвенно, зависят зарплата учителя и реноме директора, престижность вузов и карьера всей вертикали минобровских чиновников, репутация города и региона. Конечно, ректор или министр гораздо меньше заинтересованы в высоких баллах Васи, чем Васина мама, но заинтересованы же. А вот в том, чтобы Васе не начислили лишнего балла, не заинтересован никто – ни одна живая душа, а уж тем более ни одна системная сила.
Я только что цитировал г-на Калину, он считает, что, выгнав трёх учительниц за попустительство на экзамене, он решил проблему – теперь учителя будут заинтересованы жёстко пресекать списывание. Как бы не так. Объявив, что за такие вещи учителей будут увольнять, Минобр всего лишь добавил к невесёлой жизни учителей лишнюю ложку яду. Да, учителю будет страшно не бороться со списыванием. Но всего один день в году. А зарплату, размер которой прямо зависит от баллов по ЕГЭ, он будет получать все двенадцать месяцев. Вот и думайте, каков будет результат.
Конечно, списывают пока не все – даже не большинство. Зато все уже знают, что можно так – и можно так. Можно долго заниматься – можно быстро списать. Множество детей искренне не видят, чем один путь хуже другого. В сущности, их к этому и ведут. Если в школе ты не учишься, а получаешь образовательные услуги, то, в конце-то концов, велика ли разница, которую именно услугу получить? Чем флешка с ответами на ЕГЭ хуже любого другого сервиса?
Если школьное образование ценно лишь тем, что даёт тебе талон на попадание в вуз (который, в свою очередь, даст талон на получение большей зарплаты), то почему бы этот талон и не купить? Что потом, когда купленных талонов становится много, по ним постепенно становится нечем платить, – такие дальние соображения никого не остановят.