С кем из оппозиции Путину стоило бы вести диалог? Данную тему обсудили Наталья Шорох и Руслан Быстров со слушателями в эфире радио «Вести ФМ».

Быстров: Сегодня Владимир Путин провел мини-конференцию, собрал журналистов, их, правда, было немного, но тем не менее успел ответить на животрепещущие вопросы. В частности, премьер сказал о том, что не хочет разговаривать с оппозиционерами теми, которые были на Болотной площади и на проспекте Сахарова. Не то что не хочет, просто, не с кем разговаривать там, сказал Владимир Путин, потому что нет у этих людей ни программы, ни стратегии, есть только разговоры. Ну, и необходимо создать, как сказал Владимир Путин, накануне Броуновское движение. А как думаете вы, с кем Владимиру Путину можно и стоило бы вести переговоры из тех самых оппозиционеров?

Шорох: «Переговоры вести не с кем, кто там выступал», — пишет Наталья Георгиевна из Петербурга. А вот Игорь из Москвы: «Почему Владимир Путин ни разу за 12 лет не участвовал в предвыборных дебатах, ему, оказывается, просто не с кем там разговаривать. А мог бы он честно пройти всю предвыборную кампанию?» — задается вопросом Игорь и предлагает уйти Путину в отпуск, выступать в эфире только на общих основаниях, как и все кандидаты, исключить так называемый административный ресурс и участвовать в прямых дебатах.

Быстров: Путин уже вам ответил, что в отпуск он не уйдет, поскольку Конституция позволяет этого не делать, также сказал о том, что никаких досрочных рокировок в тандеме не будет, то есть Медведев не будет подавать досрочно в отставку, и Путин не будет становиться и.о. президента до выборов. А что касается дебатов, Путин сказал, что пока не знает, будет ли участвовать в дебатах с другими претендентами на президентский пост, и пояснил, что дело не в боязни, а в том, что оппозиция не обременена конкретной работой, — она иногда требует невозможного, а потом, как правило, ничего не выполняет. Диалог должен быть, а в какой форме, мы подумаем, — сказал Путин. Ну, а мы думаем прямо сейчас.

Шорох: Олег с нами. Добрый вечер.

Олег: Знаете, я по жизни оптимист, но вот в ситуации, которая сложилась сейчас у нас в политике, в частности с выборами президента в стране, оптимизма не вижу. Ситуация патовая. Действительно, нет оппозиции никакой. Зюганова, Жириновского я, как и многие, не считаю оппозицией, это такая ширма, составляющая обязательная демократии, вроде бы как есть оппозиция. Никто из них реально не может.

Быстров: А те, кто был на Болотной и на Сахарова?

Олег: Те, кто был на Болотной и на Сахарова, мнения различные там и Навальный, и Немцов. Я вижу в их действиях, конечно, и желание что-то изменить в стране, но через призму собственного пиара. У нас нет пока человека, который бы искренне хотел стать чиновником, стать президентом, чтобы именно по своему назначению служить народу, чтобы наконец-то закончить бардак, который существует в стране. Я могу конкретизировать. У Путина действительно сейчас нет конкурентов, и очень жаль. Путин вырос в хорошего политика, грамотного, прекрасно говорящего, можно сказать, гений, а не политик, но один момент есть — он со знаком минус, мое мнение такое.

Быстров: А почему нет другого никого, как вы думаете? В некоторых странах есть такие люди, а у нас нет.

Олег: Я отвечу на ваш вопрос. К сожалению, Путин политик со знаком минус для нашей страны, но нет, к сожалению. Его бы знания и умение направить в нужное русло, в ту же борьбу с коррупцией, от которой 90% проблем. И отсутствие оппозиции какой-то это в том числе одно из последствий стратегии и политики, которую ведет сегодняшняя власть. Она либо подавляет в зародыше, либо благодаря той же коррупции покупает того, кто мог бы составить…

Быстров: Ну, если он покупается, слава Богу, что его купили вовремя до того, как он стал у руля государства.

Олег: Вы знаете, купили. В том то и дело, что человек, к счастью, купился, да, хотя это страшное слово, и стал каким-нибудь министром еще кем-то и из оппозиции вышел. К сожалению, не буду называть фамилию, но есть люди, которые могли бы стать реальной оппозицией, но они купились на должности.

Быстров: А почему вы не будете называть фамилии? Может быть, назвать все-таки?

Олег: Ну, это уже будет на самом деле обвинение, а у меня нет на это конкретных доказательств, но действия людей об этом говорят: когда человек начинает противиться власти, а потом вдруг раз, что называется, слился.