Проанализировав успехи студентов по итогам летней сессии-2011, в Российском союзе ректоров (РСР) не обнаружили никаких аномалий: чем лучше результаты ЕГЭ, тем выше оценки. И вот это-то удивляет. Особенно учитывая, что в некоторых вузах указывают на разительное несоответствие вступительных баллов первокурсников и их реальных способностей к обучению.

По словам руководителя аналитической службы РСР Бориса Деревягина, хуже всех с вузовскими программами закономерно справляются выпускники, получившие на ЕГЭ в среднем от 0 до 49 баллов, максимальные же результаты выдают те, кто набирал от 67 баллов и больше. «Стабильно выше среднего, — добавил эксперт, — учатся дипломанты школьных олимпиад. В этой же группе следует назвать две другие льготные категории абитуриентов: детей погибших военнослужащих и лиц, у которых один родитель – инвалид первой группы».

«Остальные льготники (в том числе — целевой прием, спортсмены и контрактники) демонстрируют «среднюю успеваемость» — вместе со студентами, которые поступили на общих основаниях и набрали на ЕГЭ от 50 до 66 баллов», — продолжил Деревягин. Градация успеваемости, как видим, совершенно логична. И хотя в РСР не отрицают возможных «перекосов», при которых первокурсник со 100 баллами по математике на первой же сессии ее заваливает, о несостоятельности тестов как механизма проверки знаний говорить не спешат.

«Мы изучали некий средний результат, который с наибольшей вероятностью показывает та или иная группа, а не индивидуальные траектории, где может быть всякое, — пояснил он. — Вопрос не в том, что вообще не бывает махинаций и подтасовок, а в том, что, в целом, и ЕГЭ, и олимпиады работают. Это достаточно эффективные инструменты для прогнозирования успеваемости выпускников при поступлении в вуз». Частности в данном случае исследователей не интересовали.

В отличие от студентов, которые за неимением доступа к полной статистике ими в основном и оперируют. «Если судить по жалобам, которые к нам поступают, в учебные заведения попадают молодые люди с прекрасными показателями и иногда даже со льготами, которые затем, уже во время обучения, не подтверждают уровня знаний, присвоенного им на ЕГЭ», — обратил внимание глава Российского студенческого союза Артем Хромов.

В его трактовке, «это говорит о том, что схема коррумпирована, о том, что молодые люди, которые поступают за счет взяток и связей, на первых же курсах отчисляются. Этот механизм до сих пор действует». Проблему признают даже в РУДН, где во всем, что касается Болонского процесса, как правило, старались придерживаться официального «ситуация под контролем». Но последняя вступительная кампания, знаменитая массовым списыванием из Интернета, по-видимому, довольно убедительно доказала, что это не совсем так.

«Мы в этом году попробовали провести исследование среди ребят, поступивших к нам в университет с хорошими баллами ЕГЭ: к сожалению, по тем дисциплинам, по которым они имели неплохие оценки (в том числе, по математике), далеко не все соответствует тому, что есть на самом деле», — сообщил агентству первый проректор РУДН Александр Ефремов. Он отметил, что «как проректор по учебной работе озадачен и озабочен проблемой отчисления ребят, которые приходят в университет с хорошими результатами ЕГЭ, но не «тянут» университетские программы».

Прошлогодние скандалы с тестами, напомним, подогревали главным образом мобильные телефоны, с которыми пока так и не считают нужным бороться централизованно. Запрет вроде бы строгий: сотовые нельзя не то что «использовать» — «иметь при себе». Однако как именно соблюдать эту норму, каждый регион решал и будет решать самостоятельно. Поэтому одни пункты приема экзаменов оборудуют рамками металлоискателя и устройствами глушения сотовой связи, а другие – агитплакатами с информацией о возможных наказаниях для ослушников. И поэтому же одни подростки «сдаются» сами, а другие лезут за помощью в Интернет.

Ну, ясно ведь: ввели общий запрет – введите для исполнителей общий регламент. Но нет, по этой части отлаживать процедуру ЕГЭ не планируется. Так заявили «Росбалту» в Федеральной службе по надзору в сфере образования и науки. «Регионы отвечают за проведение ЕГЭ, — сказали агентству. — Есть все документы, которые четко регламентируют проведение процедур экзамена, в том числе и вопросы относительно мобильных устройств».

Все будет по-прежнему. От детей снова потребуют честности. Снова удивятся, что не все прислушиваются к воззваниям. В очередной раз выдержат атаку СМИ и в финале с высоко поднятой головой озвучат данные авторитетного анализа: списывания не повлияли на совокупный результат тестов. А остальное и остальных сочтут за частности. В том числе — тех, кто попытается сдать ЕГЭ по всем правилам и не дотянет до менее совестливых сверстников, которых не поймают с поличным.

Хотя, как знать, может, мы, и правда, чересчур грубо изобразили нашего черта? А статистика, глухая к обидам сотен, для тысяч может оказаться вполне объективной? К примеру, в РГГУ корреспондент «Росбалта» не услышал жалоб на неуспеваемость отличников ЕГЭ. Напротив, по данным ректора университета Ефима Пивовара, чем выше у студентов были вступительные баллы, тем лучше они справлялись с сессией.

«В целом результаты ЕГЭ подтверждаются», — подчеркнул Пивовар, уточнив, что сравнительный анализ проводился по русскому, иностранным языкам, истории России и математике (напомним, списывали минувшим летом как раз таки последний предмет). На «хорошо» и «отлично» зимнюю сессию сдали 48% первокурсников РГГУ (по итогам трех прошлых лет – 50%), из них пятерки получили 18% юношей и девушек. Порядка 4,5% студентов набора 2011 года отчислили (это, по замечанию ректора гуманитарного университета, стандартный показатель), еще 16% отправили на пересдачи.

«Кричащих противоречий мы не увидели, — заключил Пивовар. — Это означает, что процесс из экспериментального перешел в нормальное, освоенное русло. Ожидать каких-то всплесков, по-моему, уже не приходится». По его словам, для РГГУ на данный момент важнее оценить остаточные знания студентов: «Мы сейчас их пытаемся фиксировать с помощью новых технологий — вводим контроль остаточных знаний посредством электронного тестирования. Это уже не сессия. Это постоянная работа, которая станет индикатором развития вуза».