Челябинские чиновники мытарят полсотни семей, оставшихся без крова в новогоднюю ночь.

Уже более трех с половиной недель 17 челябинских семей вынуждено ведут кочевую жизнь, ночуя по родственникам, друзьям и знакомым. У всех этих людей (а их почти пятьдесят человек) общая беда — в новогоднюю ночь они потеряли все. Первое января преподнесло им не праздничные подарки, а реальный кошмар. Страшный пожар, вспыхнувший в восемь часов утра в доме №28 по улице Ловина, где проживали эти люди, буквально за пару часов лишил их и крова, и имущества, и документов. И, как теперь они говорят, надежды на то, что их жизнь когда-нибудь вернется в нормальное русло.

Четырехэтажный дом, о котором идет речь, расположен на территории Тракторозаводского района Челябинска. Построен он был еще в далеком 1933 году и с тех пор, по словам, погорельцев в нем не было проведено ни одного капитального ремонта.

«Вот представляете, как провели тогда проводку, так с тех пор ничего ни разу не меняли, — рассказала «СП» Оксана Лукиных, одна их тех, кого новогодний «фейерверк» оставил без крыши над головой. – Но тогда-то хорошо, если на все квартиры был один холодильник. Сейчас нагрузка совершенно другая – у всех компьютеры, телевизоры, стиральные машины. А мы с той же самой проводкой жили с 33-го года, ну и, конечно, в одной из квартир она дала сбой. Произошел пожар».

Огонь вспыхнул в одной из квартир на третьем этаже, предположительно, из-за короткого замыкания. По версии, озвученной после ЧП главой городской администрации Сергеем Давыдовым, «хозяева квартиры проводили ремонтные работы, не согласованные с управляющей компанией и другими службами. Возможно, меняли проводку, не соблюдая правила техники безопасности».

В результате из 80 квартир в доме пострадали 17, пять — сгорели дотла, остальные оказались залиты водой. Огонь разрушил крышу, исковеркал стены, уничтожил мебель, посуду, технику. Люди чудом остались живы. Но у них ничего не осталось.

«Все имущество, которое было нажито за всю жизнь нашими семьями, полностью уничтожено, — говорит Оксана. – Сначала поработал огонь. Потом в одной из сгоревших квартир прорвало батарею, и на нижние этажи несколько часов тек кипяток. Моя квартира – на третьем этаже. Весь верх сгорел, внизу выше колена вода стояла. Теперь все стены, двери, уцелевшая мебель покрыты грибком, плесенью, гнилью какой-то».

Дом, по словам женщины, разрушается на глазах: «На днях кусок обвалившегося потолка едва не придавил одну из соседок». При этом людей хотят уже 28 февраля заселить в отремонтированные квартиры.

Казалось бы, случай нетипичный — обычно чиновников упрекают в нерасторопности. Но в данном случае городские и районные власти проявили неожиданное единодушие: стараются поскорее вернуть погорельцев в свои квартиры. То, что такая поспешность может привести к новой беде, — разбухшие от влаги старые деревянные перекрытия просто не выдержат и обрушатся, — в расчет не берется.

«Этот дом и так находился в плачевном состоянии, а после пожара стал совсем непригодным для жизни. Но власти планируют восстановить дом без документов, «по памяти» за два месяца. Все наши доводы против восстановления постройки 30-х гг. прошлого века игнорируются, нас не слышат и просят не лезть не в свое дело», — жалуются погорельцы с улицы Ловина.

Люди обеспокоены тем, что ремонт дома начали еще до того, как эксперты успели оценить нанесенный ущерб, из-за чего у погорельцев могут возникнуть трудности при подаче исков в суд. Кроме того, по словам Оксаны Лукиных, жители пострадавших квартир до сих пор не получили на руки ни одного документа, подтверждающего их статус:

«Мы просим: статус хоть какой-то нам присвойте. Что мы – пострадавшие. Ну, хоть какая-то бумажка у нас должна быть. Я вот даже не могу сейчас обратиться в благотворительный фонд, не могу сказать: «Мне, матери двоих несовершеннолетних детей, государство не помогает. Помогите вы! На каком основании я туда обращусь? У меня, вроде как, все нормально».

«СП»: — Что говорят местные власти?

— Ну, городские власти с нами ни разу на связь не выходили. С нами разговаривают только директор жилкомсервиса да глава администрации нашего района Горбунов Владимир Александрович. Да и то, по большей части, разговаривают только монологами, вроде: «Все восстановим через месяц-другой, въедете, будете жить. От вопросов, которые нас волнуют в первую очередь, отбрыкиваются.

«СП»: — Какую-то помощь пострадавшим людям оказали?

— Вот вчера было 24 января. За все это время нам ни одной копейки не выплатили. А ведь нам какие-то деньги сразу были нужны: хотя бы принадлежности туалетные купить, чтобы было чем зубы почистить. По местному телевидению заявили, что для нас горячее питание было организовано. Якобы в школе рядом варили гречку, бутерброды делали. Только вот нам об этот сообщить почему-то забыли. Знаете, чем нас «порадовали»? На Рождество, 7 января, раздали продуктовые наборы для малообеспеченных семей: пакет гороха, пакет пшена…. Вопрос: где эту кашу варить?

«СП»: — Где вы и ваши соседи сейчас живут?

— Устроились кто где. Мы у родственников. Но, понимаете, нас четверо, а в любой квартире это уже много. Детей, особенно младшего (ему три годика) все время приходится одергивать: «Это нельзя! Ты не у себя дома!» Одна семья, знаю, перебралась в свой летний садовый домик. Еще кто-то устроился у друзей, знакомых, кто-то – арендует.

«СП»: — А от властей какие-то предложения по расселению поступали?

— Да, нам предложили маневровый фонд. Но туда, насколько мне известно, никто не заселился, потому что это жилье вообще непригодно для жизни. Оно опасно для жизни и здоровья.

«СП»: — И что оно собой представляет?

— Есть у нас такой закоулочек рядом с лечебницей для наркоманов и алкоголиков. Там – барак двухэтажный, тоже, наверное, дремучего года постройки. Условия там просто ужасные. Ванны нет, кухни нет, один общий туалет. Грязь и убогость… По нашему телевидению местному был сюжет: я там как раз в кадре провожу экскурсию по этому жилищу, показываю эти страшные разбитые унитазы, рядом с которыми, простите, нагажено и газеткой прикрыто. И тут же наша чиновница городская по жилищной политике говорит, что «жилье хорошее, отремонтированное». Более того, на фоне всего этого ужаса, который фиксирует камера, она нас еще и оскорбляет, что мы якобы выгоду ищем. А Горбунов наш еще добавил: «Это, конечно, не «Гранд-Отель», но жить можно».

«СП»: — «Гранд-Отель» — это новая гостиница в Челябинске?

— Ну, да. Рядом с нашими домами выстроили такой огромный, современный отель. Люди говорили: «Нас бы туда хоть на время заселили, все равно пустой стоит». Вот в этой связи Горбунов и высказался.

«СП»: — Ваша квартира была приватизирована?

— И наша, и еще 14 квартир были в собственности. Только две, в том числе и та, жильцов которой сейчас хотят виноватыми сделать, муниципальные. Там люди как раз сделали ремонт и после Нового года хотели заехать. Но проводку вроде не сами меняли, а какая-то фирма. Так вот, сначала в администрации нам сказали: «Вы собственники, вы сами и восстанавливайте». А когда выяснилось, что пожар занялся в муниципальной квартире, и разговор пошел о том, что мы все иски будем предъявлять в муниципалитет, тон в корне изменился: «Мы поможем с ремонтом, все сделаем, все заклеим, закрасим, будете жить».

«СП»: — Но пострадавших такая отзывчивость не радует? Почему? Чего вы хотите?

— Мы не верим в то, что дом, который и так все ресурсы изжил, после такого пожара и потопа вообще имеет смысл восстанавливать. Поэтому пока нам не предоставят конкретных бумаг с экспертными оценками, что это безопасно для жизни и здоровья нас и наших детей, мы ничего строить не позволим. Тут бригада таджиков пыталась начать кровлю делать, так мы дежурили по очереди, чтобы не допустить их. Ведь сейчас они все замажут, а как мы потом сможем ущерб оценить? Потом мы на собрании задали конкретный вопрос, какой коэффициент износа дома? Знаете, что нам сказали: «Нам это не нужно, мы на это не опираемся. Хотите за свои деньги — собирайте комиссию, и получайте информацию».

«СП»: — Что лично для вас главное?

— Я не на что особенное не претендую. Прошу равнозначное, такое же жилье, пусть даже на отшибе где-то, где бы я и мои дети могли бы спокойно спать. Мы (наша инициативная группа) уже написали о своих проблемах в область, городским властям, в прокуратуру, но, как говорится, ни ответа, ни привета. Нам не отказывают, но и помощи реальной нет. А ведь если я воспользуюсь маневренным фондом, любая социальная служба придет и просто отберет у меня детей.

До этого, будем надеяться, не дойдет. Все-таки нашлись люди, которым оказалась не безразлична судьба жильцов сгоревшего дома. Помочь вызвались в приемной депутата Законодательного Собрания Челябинской области Константина Нациевского, как только узнали, в каком бедственном положении оказались семьи погорельцев.

«Они (две молодые мамочки из этого дома) пришли ко мне во вторник, 24 января. Представились, как члены инициативной группы. Все рассказали, принесли часть документов. Мы просто не могли остаться в стороне, тем более что в наших силах оказать этим людям реальную помощь, — рассказал «СП» депутат фракции КПРФ.

«СП»: — Как именно вы намерены действовать? Что предпримите в первую очередь?

— Прежде всего, мы начнем уже сегодня пробивать вопрос финансовой помощи. Потому что, насколько я знаю, до 24 января материальная помощь со стороны исполнительной власти людям не была выдана. А для них это сейчас важно: хоть что-то получить. У них все сгорело – документы, деньги, одежда. Людям что — идти побираться? Занимать деньги у друзей и знакомых? Надеюсь, что все получится. Кроме того, мы уже подготовили три депутатских обращения по этой ситуации: в администрацию города, в управление МЧС, в тот отдел, который занимается расследованием пожара, в администрацию Тракторозаводского района.

«СП»: — Что это за обращения?

— С моей точки зрения у этой беды два взаимосвязанных аспекта. Во-первых, социальный, за который должна отвечать исполнительская власть. Людям, попавшим в трудную жизненную ситуацию (а, насколько я знаю, общее количество членов семей, которые проживали в этих квартирах, составляет около 50 человек), она обязана предоставить временное жилье. Думаю, что администрация должна изыскать все возможности, чтобы у пострадавших появилась крыша над головой. Там же дети, школьники, студенты. Они должны учиться. И второй аспект, на котором я бы хотел остановиться, это правовой аспект. Он предполагает оказание пострадавшим именно юридической помощи с нашей стороны.

«СП»: — Но администрация изыскала – маневренный фонд…

— Это жилье, со слов погорельцев, не подходит им для проживания, потому как не соответствует санитарным нормам. И для меня сейчас важно, юридически выяснить, есть ли вообще возможность предоставить им новое жилье.

«СП»: — Когда вы рассчитываете получить ответы на свои запросы? Есть какие-то определенные сроки?

— Вообще срок – в течение месяца. Но я надеюсь встретиться с руководством в самое ближайшее время и в личной беседе все-таки до конца прояснить и сроки, и возможности, и размеры той помощи, которую надо оказать людям. И здесь, я хотел бы остановиться на еще одной очень важно вещи. Я говорю о такой бюрократической процедуре, как получение каких-либо документов. Ведь для того, чтобы мы что-то могли доказать, тем более, обратиться в суд, нужно подготовить и собрать доказательную базу в виде актов, приложений, заключений, экспертиз и т.д. Эти документы, собственно, помогут определить, кто виноват.

«СП»: — Ну, номинальный виновник уже есть.

— Нет, мы все еще не знаем, кто точно виноват. Мы не знаем, что именно там произошло: короткое замыкание, поджог, небрежность с огнем? Куча всяких причин может быть. Поэтому мы и обратились в МЧС, в Управление пожарной охраны, чтобы нам предоставили все официальные бумаги на этот счет. Когда виновные будут точно установлены, нужно будет помочь ребятам оценить ущерб. А это 17 квартир. И чем быстрее люди-погорельцы получат все документы, тем больше у них будет и времени, и возможностей для подготовки искового заявления в суд. Но пока нет заключения экспертов об ущербе, ни о каком ремонте речи быть не может, конечно. Иначе, как этот ущерб потом установить, если все будет переделано?

«СП»: — Люди жалуются, что за почти восьмидесятилетнюю историю дома он капитально не ремонтировался.

— Здесь, мне кажется, надо разделять ответственность не только между городской и районной администрацией. Надо и управляющую компанию привлекать в обязательном порядке. Потому как немалая доля ответственности лежит на ней. И если она взяла на свой баланс жилой дом, она должна была, наверное, привести в соответствие и все коммуникации в нем. Но чтобы привлечь эту самую управляющую компанию, нужно грамотно собрать документы. Иначе это только эмоции будут. Мы знаем, как собрать документы, что надо делать с ними, и как их оформить. Надеюсь, мы сможем реально помочь. Приложим для этого максимум усилий.