В Латвии разгорелась дискуссия вокруг ненормативной лексики. Юристы решили выяснить, что такое — «нецензурное выражение». Оказалось, многие заимствованные ругательства лингвисты таковыми не считают. А вот за употребление некоторых вполне литературных слов можно получить до 15 суток.

Вокруг имени Рихарда Бунки в латвийской прессе — сплошь непечатные выражения. И ведь сам напросился: глава объединения юристов решил встать на страже закона и прав человека. В вопросе, который сформулировать можно и емко, и метко, но не всегда вслух. Речь о ненормативной лексике, она теперь в Латвии — предмет спора.

«Человек должен иметь понятие, какие же слова или связки звуков являются запрещенными, чтобы не быть нарушителем», — уверен Бунка.

Про «связку звуков» — это он в сердцах. По Конституции республики цензура запрещена, и определения «нецензурные слова» в латвийском законе нет, а вот статья за их употребление есть — мелкое хулиганство, до 15 суток. И юристы обратились к языковедам, попросили определиться с формулировкой подсудных высказываний.

«Я когда прочитал, подумал, что они головы прищемили в дверном проеме, — комментирует Бунка ответ ученых. — Они перевернули все в нашей стране с ног на голову. Самые грубые слова они отнесли к вульгарным, а которые в обиходе не считаются настолько плохими, которые имеют даже некоторое литературное значение — внесли в число нецензурных, за которые можно теперь и посидеть».

Латвийские лингвисты тему ругани раскрыли: в ответном послании юристам о женщине легкого поведения во всех ее проявлениях. Слова покороче и погрубее — тоже есть. Но, действительно, не в разделе «нецензурных», а в категории «вульгаризмы». А за них не судят.

«Я откажусь называть эти слова перед камерой — мне стыдно. Но в письме они все указаны как примеры, — говорит лингвист агентства латышского языка Дите Лиепа. — Нужно понимать, что «нецензурное слово» — это то, которое нехорошо произносить в обществе, а «вульгаризм» — это уже грубое выражение, употреблять его в приличной компании — нарушение всех норм. Такая терминология. Но и те, и другие слова — ругательства».

Языковеды настаивают: «мат-часть» они прекрасно знают. Просто лингвистическая терминология с юридической не совпадает. В доказательство — тома использованной литературы. Словари латышского и английского сленга, русской брани и книга со звучным названием «Как говорят на зоне».

«В России только из-за одного слова из трех букв словарь издали, в Польше — есть большая энциклопедия ругательств, а мы не настолько богаты», — говорят латыши.

Путаницы стало еще больше, юрист Рихард готовит обращение в Сейм. Хочет, чтобы парламент принял поправки к закону — указал, за какие ругательства наказывать, а за какие нет. От такой перспективы главе комиссии по этике Виталию Орлову с одной стороны весело, с другой — не очень.

«Каждый сидящий в зале точно будет специалистом, — говорит Орлов. Сможет выйти и что-нибудь сказать, не дай Бог».

Депутат Орлов крепкое слово и себе иногда позволяет — с друзьями на футболе. Но в стенах Сейма решил устроить профилактику. Еще в прошлом году попросил коллегу-филолога провести в парламенте лекцию об истории мата, который в Латвии давно интернациональный. Познакомиться с историей вопроса поглубже тогда пришли только 15 депутатов из ста. В кулуарах посмеялись: остальные и так знатоки. Теперь не до шуток. Если этот лингвистически-юридический спор действительно дойдет до парламента, свои знания ненормативной лексики латвийским депутатам придется продемонстрировать прямо на рабочем месте.